Механизмы формирования современных мифов в сми. Теперь "Сделано у нас" и в Telegram

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Признаки манипулятивного воздействия. Феномен и механизмы языковой манипуляции. Технологии и классификация инструментов в текстах интернет-средствах массовой информации. Использование риторического инструментария. Конвергенция каналов доставки сообщений.

дипломная работа , добавлен 25.05.2014


Характеристика массовой коммуникации, ее основные цели и функции. Виды средств массовой информации (телевидение, радио, пресса, интернет и др.), их в формировании общественного мнения. Общие правила отношений с СМИ, понятие и задачи паблик рилейшнз.

контрольная работа , добавлен 23.09.2010


Теоретические основы манипулятивных технологий в средствах массовой информации. Духовное помыкание на примере манипуляции в годы перестройки: отбор событий реальности для сообщений, создание образа коллективного врага, наклеивание ярлыков, сенсационность.

курсовая работа , добавлен 22.08.2013


Периодическая печать важнейшее средство формирования общественного мнения. Радио и телевидение как основные каналы массовой коммуникации. Политическое сознание и его место в жизни общества. Политическая коммуникация как информационное воздействие.

курсовая работа , добавлен 15.10.2013


Характеристика и сущность стереотипов, которые используются в молодёжных средствах массовой информации. Характеристика гендерных стереотипов. Сущность молодёжных средств массовой информации, их принципы на формирование определённых стереотипов у молодёжи.

курсовая работа , добавлен 22.12.2011


Понятие гендера. Гендерные стереотипы и гендерная самоидентификация. Гендерные стереотипы в средствах массовой информации. Глянцевый журнал: определение понятия. Особенности гендерных стереотипов в мужских глянцевых журналах Esquire, MAXIM, Men"s Health.

дипломная работа , добавлен 06.09.2016


Виды психологического противостояния влиянию. Изучение положительного и негативного влияния различных средств массовой информации (печать, радио, телевидение, реклама, интернет) на жизнь людей. Аберрация сознания при восприятии информационного фантома.

курсовая работа , добавлен 12.06.2014

Религиоведение и мифология

Рассмотреть социально-психологические механизмы внушения посредством формирования мифов, стереотипов, слухов. Актуальность данной темы имеет место быть, так как всё это происходит на наших глазах, а мы не замечаем этого. В книгах Сергея Кара-Мурзы «Манипуляция сознанием» и Ткаченко С. В. «Информационная война против России» подробно повествуется об управлением общественным сознанием через СМИ.

Федеральное агентство железнодорожного транспорта

Сибирский государственный университет путей сообщения

Кафедра « Философии и культурологи»

Мифология и современность

Реферат по дисциплине «Философия»

Руководитель Разработал

Профессор студент гр. Мпм-112

Быстрова А.Н. ____________ Бушуев Е.А.

(подпись) (подпись)

_____________ ____________________

(дата проверки) (дата сдачи на проверку)

2013 год

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………………….3

ГЛАВА I . ОТСУТСТВИЕ ВОЛИ У СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА…4

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………………….7

БИБЛИОГРАФИЯ……………………………………………………………………..8

ВВЕДЕНИЕ

Мифология - (с греч. mythos предание, сказание, рассказ). Мифология это есть не только совокупность мифов, т. е. созданных народной фантазией сказаний, в отражаются явления природы и общественной жизни. В мифах причудливо соединялись элементы реалистичных знаний о действительности, художественные образы, нравственные нормы, религиозные представления.

Но и тип функционирования культурных программ, предполагающий их восприятие индивидуальным и массовым сознанием. Человек – существо социальное. Как говорил Аристотель, только боги и звери могут жить вне общества. Индивидуум - идеальное представление об изолированном человеке, которое сложилось в XVII веке при возникновении современного западного общества. Само латинское слово индивидуум это перевод греческого слова, что по русски означает неделимый. На практике миф об индивидууме неосуществим, человек возникает и существует только во взаимодействии с другими людьми и под их влиянием. Ребенок, воспитанный дикими животными (такие случаи известны и изучены.Он – не человек и выжить в человеческом обществе не может. Не становится человеком даже ребенок, изолированный матерью от других людей. Значит, заложенная в нас биологически программа поведения недостаточна для того, чтобы мы были людьми. Она дополняется программой, записанной в знаках культуры.

Цель исследования - рассмотреть социально-психологические механизмы внушения посредством формирования мифов, стереотипов, слухов. Актуальность данной темы имеет место быть, так как всё это происходит на наших глазах, а мы не замечаем этого. В книгах Сергея Кара-Мурзы «Манипуляция сознанием» и Ткаченко С. В. «Информационная война против России» подробно повествуется об управлением общественным сознанием через СМИ.

Изменения конца XX – начала XXI веков коснулись практически всех сфер общественной жизни развитых стран – политики, экономики, права. Переход к информационному обществу, процессы глобализации и политика многокультурности, мировой экономический кризис, волна революций и войн, международный терроризм и противостояния «запада» с мусульманским миром – эти и другие тенденции общественного развития непосредственно влияют и на духовную сферу, недаром многие ученые говорят о расколе общественного сознания, кризисе мировоззрения, о разрушении системы ценностей общества и отдельного индивида. Немаловажную роль в этих процессах сыграли и средства массовой информации.

ГЛАВА I . ОТСУТСВИЕ ВОЛИ У СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА

СМИ сегодня активно создают единое информационное пространство, участвуют в процессах социализации, служат одним из основных каналов получения информации. От направленности и характера материалов зависит, какие взгляды, стереотипы, мнения и типы мировоззрения будут складываться у населения. СМИ являются одним из самых влиятельных институтов, участвующим в формировании общественного сознания. Однако далеко не всегда масс-медиа положительно воздействуют на общество: на манипуляцию через СМИ обращали внимание многие исследователи, считая, что их основная роль в современных условиях не столько информационная, сколько идеологическая.

Сегодня СМИ используют довольно широкий набор методов влияния на общественное сознание, среди которых можно выделить средства эмоционального воздействия (медиа-насилие, метод запугивания), изменение содержания информации (искажение, утаивание информации, манипуляция со временем и местом ее подачи, мистификация).

Одним из самых эффективных приемов воздействия на сознание является мифологизация – целенаправленное внедрение в общественное сознание социально-политических мифов – выдуманных моделей действительности. Сергей Георгиевич Кара-Мурза следующим образом описывает принцип действия мифа в общественном сознании: «Введенный в сознание людей и глубоко там укрепившийся, миф способен длительное время (при наличии определенных предпосылок) подменять собой реальность. В результате реципиент воспринимает ее в соответствии с трактовкой мифа и действует, исходя из этого восприятия. Миф снимает с реципиента необходимость напряженно думать и осмысливать мир вокруг себя. Человеку уже не нужно познавать мир – он берет готовую заготовку, миф и о мире».

Миф в современном обществе выполняет ряд функций. Прежде всего, он дополняет нехватку знаний при необходимости объяснения непонятных явлений общественно-политической жизни, кроме того, он выполняет и другие функции: аксиологическую (ориентация на ценности, диктуемые мифом), интегрирующую (объединение индивидов в социум), компенсаторную (функция утешения), мировоззренческую (формирование миропонимания), нормативно-регулятивную (воздействие на поведение). Реализация этих функций в обществе может носить как положительный, так и отрицательный характер.

Немаловажным аспектом мифологизации является воздействие на историческую память общества. Историческая память – важнейшая составляющая индивида, социальной группы и общества. Она включает в себя исторические символы и прообразы, которые обеспечивают передачу сведений о прошлом.

Внедрению мифов в сознание масс и индивида способствуют низкий образовательный уровень населения, податливая политическая среда, нехватка знаний об общественно-политическом устройстве, информационные перегрузки, доверие к СМИ и авторитетам, нежелание осмысления событий действительности и получаемой информации. К тому же, современное общество достаточно раздробленно, а это заметно препятствует восстановлению исторической памяти, мешающей мифологизации массового сознания.

Немаловажным является тот факт, что сознание масс содержит в себе элементы как сознательного, так и бессознательного. Массовое сознание по своей природе предрасположено к вере в миф.

Процесс мифологизации сознания наиболее результативен в том случае, когда направлен не на отдельного индивида, а на массу - сознание масс не имеет рассудка, потому управление им опирается на знание структуры мифов, лежащих в их основе прообразов. Когда их удается незаметно внедрить в сознание масс, как это делает культурно-информационный аппарат, мифы обретают огромную силу, потому что большинство людей не подозревают о происходящей манипуляции. В этом случае манипулятором выступает власть, политическая элита, при этом через СМИ органы власти стараются навязать обществу, массам определенные смыслы, побудить к действию, повысить свою авторитетность или, наоборот, снизить политический вес своих оппонентов.

Подобная схема особенно актуальна в период выборов: СМИ в угоду определенной политической силе создают такой образ, имидж кандидата, который может оказать максимально положительное воздействие на население. Политическая борьба выигрывается тем, кому удалось через различные каналы масс-медиа побудить большинство избирателей сделать выбор в свою пользу.

Социально-политический миф может быть разработан и различными коммерческими организациями, стремящимися расширить рынки, увеличить степень своего влияния, выиграть конкурентную борьбу или максимизировать прибыль. В случае с последней целью – максимизацией прибыли – вспоминается успешно вживленный в сознание масс практически во всем мире миф о новом гриппе A (H1N1), об эпидемии. За кратчайшие сроки СМИ разнесли этот миф по всему миру, а фармацевтические компании получили огромнейшую прибыль.

Один из методов информационной борьбы направлен на искажение исторической памяти: если люди забывают действительность, то любую проблему можно представить с помощью мифа.

Еще одним мифом, направленным на ослабление России, является миф о «русском варварстве». В его основе лежит идея о том, что Россия – страна нецивилизованная, в которой процветала и процветает тирания, что она остается средневековой по нравам и духу народа, а русские люди – дикие по своей природе. Этот миф зародился в Европе и существует до сих пор, не сменив при этом основной идеи. Миф о «русском варварстве» не только успешно функционирует в сознании западных обществ, но и внедряется в российское, нанося ему большой вред.

Политическая жизнь современной России целиком и полностью зависит от средств массовой информации. Искусство формирования навязчивых образов и манипулирование общественным сознанием достигло такого уровня, что позволяет формировать взгляды и политические предпочтения людей. Деятельность СМИ практически полностью контролируется государством. В демократическом обществе также присутствуют элементы пропаганды. Для успешного внушения используется ряд методов, формирующих политическую культуру и политическое сознание общества.

На сегодняшний день российское общество трудно назвать демократическим, потому что в нем не соблюдаются принципы демократического государства. Население мало включено в политический процесс, политические решения принимает государственная верхушка и общественное мнение часто используется как фактор давления на массы. Большинство представителей общества не считают своё мнение решающим и остаются пассивными.

Различные приемы, применяемые в целях манипуляции, отрабатывались в Германии во время первой мировой войны. Например, в радиопередачах использовались приемы звукового воздействия, искусственно усиливающие агрессивное настроение толпы. Все речи Гитлера сопровождались музыкой из опер. Тяжелая, сложная музыка оказывала подавляющие впечатление на слушателей. Использовался также прием "эффект заражения " людей в толпе особым эмоциональным состоянием. Трансляция по радио парадов, маршей, митингов проводилась для нагнетания массового психоза. Согласно механизму поведения в толпе, человек становясь частью массы, попадает под власть эмоций.

Ещё одним из примеров является механизм создания «образа врага». Враг должен быть непохожим (другой национальности), он агрессивен, от него нужно защищаться. Нужно внедрять только плохую информацию о враге и создавать преграды для положительной информации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Получение информации сегодня стало столь же необходимой человеческой потребностью, как и многие естественные потребности. На среднестатистического человека СМИ оказывают воздействие по несколько часов в день, и с каждым годом эта цифра лишь увеличивается. К сожалению, большинство людей воспринимают факты, не задумываются об их достоверности. Сегодня СМИ и некоторые другие общественные институты могут из любого события сделать шоу, способное повлечь за собой значимые политические события. Многочисленные манипуляции приводят к тому, что побеждает не самый достойный, а самый хитрый, который не скупился грязных и подлых методов для достижения цели.

Методы политических манипуляций постоянно совершенствуются, её роль в современном обществе с каждым годом становится всё больше. Если раньше манипуляция применялась в основном внутри государства, с целью захвата, реализации и удержания власти, то сегодня методы манипуляции активно используются и на международном уровне.

Таким образом, сегодня средства массовой информации являются важной частью политической системы, оказывая значительное влияние на развитие политической жизни современного общества.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. С.Г. Кара-Мурза «Манипуляция сознанием». – М.: Эксмо,2009.

Недавние исследования выявили те мифические структуры образов и поведения, которыми пользуются в своем воздействии на общество и коллективы средства массовой информации. Это явление особенно характерно для США . Персонажи «комиксов» являются современной версией мифологических или фольклорных героев. Они до такой степени воплощают идеал значительной части широкой публики, что разные превратности их судьбы, а тем более смерть, вызывают настоящие потрясения у читателей, они отправляют тысячи телеграмм и писем авторам и редакторам газет и журналов с протестами. Фантастический персонаж, сверхчеловек стал крайне популярен благодаря двойственности своей личности: перенесясь на Землю с исчезнувшей в результате катастрофы планеты, сверхчеловек живет под маской скромного журналиста Кларка Кента. Он скромен, незаметен, его коллега Лойз Лейн постоянно его опережает. В этой маске скромности героя, обладающего поистине беспредельными возможностями, воспроизводится известная мифологическая тема. Если говорить о сути, то миф о супермене удовлетворяет тайным вожделениям современного человека, который, осознавая себя обездоленным и малосильным, мечтает о том, что однажды он станет «героем», исключительной личностью, «сверхчеловеком».

То же самое можно сказать о полицейском романе; с одной стороны, мы оказываемся здесь свидетелями борьбы между добром и злом, между героем (детектив) и преступником (современное воплощение демона). С другой стороны, читатель бессознательно вовлекается в процесс идентификации, он участвует в драме и мистерии, у него возникает чувство личного приобщения к действу, оказывающемуся одновременно опасным и «героическим».

Равным образом доказано, как с помощью масс-медиа происходит мифологизация личностей, их превращение в образ, служащий примером. «Лорд Уорнер рассказывает нам в 1-й части своей книги "Жизнь и смерть" о возникновении персонажа этого типа. Бигги Малдун, полицейский из Янки Сити, становится национальным героем, так как оказывается выразителем яркой оппозиции аристократам с Хилл Стрит настолько, что пресса и радио делают из него полубога. Он предстает как крестоносец из народа, бросившийся на штурм крепости богатства. Затем, когда публике надоел этот образ, средства массовой информации услужливо превратили Бигги в негодяя, коррумпированного полицейского, эксплуатирующего в свою пользу несчастья общества. Уорнер показывает, что настоящий Бигги существенно отличается от одного и другого образа, но он вынужден изменять свое поведение в соответствии с одним образом и отвергать другой» .

Мифологическое поведение раскрывается также в навязчивом стремлении достигнуть «успеха», столь характерном для современного общества и выражающим темное и неосознанное желание выйти за пределы человеческих возможностей. Это находит свое выражение и в исходе к «предместьям», что можно истолковать как ностальгию по «первоначальному совершенству» и в чрезвычайном пристрастии к «культу священной колесницы». По замечанию Эндрю Грили, «достаточно посетить ежегодный автомобильный салон, чтобы понять, - это настоящий религиозный ритуал. Цветы, освещение, музыка, почтение восхищенных посетителей, присутствие храмовых жриц (манекенщица), блеск и роскошь, расточительство, множество народа - все это в иной культуре можно было бы назвать настоящей литургической службой (...). Культ священного автомобиля имеет своих последователей и своих посвященных. Гностик не ждал с большим нетерпением откровения оракула, чем поклонник автомобиля ожидает первых сообщений о новых моделях. Именно в этот период годичного сезонного цикла возрастает значение и роль служителей культа -- продавцов автомобилей, а беспокойная толпа нетерпеливо ожидает нового спасителя» .

Меньшее внимание уделялось своего рода элитарным мифам, в частности тем, что связаны с художественным творчеством и его отражением в культуре и обществе. Уточним прежде всего, что мифы закрепились в узком круге посвященных, главным образом, в силу комплекса неполноценности публики и официальных инстанций в области искусств. Агрессивное непонимание со стороны публики, критиков и официальных представителей по отношению к таким художникам, как Рембо и Ван Гог, отрицательные последствия, которые имело для коллекционеров и музеев невнимание к новаторским течениям от импрессионизма до кубизма и сюрреализма, послужили суровым уроком для критиков, публики, продавцов книг, коллекционеров и администрации музеев. В настоящее время у них только один страх: упустить, не заметить нового гения, не признать будущего шедевра в совершенно непонятном произведении. Никогда, кажется, не выступало так ясно, что с чем большей дерзостью и вызовом художник выставляет себя, чем он непонятнее, абсурднее и недоступнее, тем более он признан, обласкан, избалован. В некоторых странах даже возник своеобразный академизм наизнанку, академизм авангарда, причем настолько, что художник, не учитывающий этого нового конформизма, рискует остаться незамеченным или быть оттесненным конкурентами.

Миф о проклятом художнике, господствующий в XIX столетии, в настоящее время устарел. В США, в первую очередь, но также и в Западной Европе, больше всего пользы художнику приносят наглость, дерзость и вызывающее поведение. От него требуют быть странным, ни на что не похожим и творить только «совершенно новое». В искусстве происходит в настоящее время господство перманентной революции. Мало даже сказать, что все позволено: всякое новаторство заранее провозглашается и приравнивается к гениальности Ван Гога или Пикассо, все равно идет речь о рваных афишах или о консервной банке, подписанной художником.

Значение этого культурного явления тем очевиднее, что впервые, может быть, в истории искусства не существует больше напряженности между художником, критиками, коллекционерами и публикой. Царит полное и общее согласие, еще до того, как возникнет новое произведение, до того, как откроют еще неизвестного никому художника. Важно только одно: ни в коем случае не допустить такого положения, что пришлось бы когда-нибудь признать - не поняли нового художественного опыта, прозевали нового гения.

Относительно подобной мифологии современных элит ограничимся лишь некоторыми замечаниями. Отметим прежде всего искупительную функцию понятия «недоступность», как оно проявляется в современном искусстве. Если элита восхищается «Поминками по Финнегану» , атональной музыкой или ташизмом , то потому, что эти произведения являют собой замкнутые миры, герметические вселенные, куда проникают только ценой огромных усилий, сравнимых с испытаниями, через которые проходят посвящаемые в первобытных обществах. С одной стороны, сохраняется ощущение «инициации», почти исчезнувшей в современном обществе. С другой стороны, в глазах «других», в глазах «массы» афишируется принадлежность к некоторому тайному меньшинству, не к «аристократии» (современная элита тяготеет к левым партиям), а к гнозису, одновременно вечному, постоянному и духовному, противостоящему как официальным ценностям, так и традиционной Церкви. С помощью культа экстравагантной и непонятной оригинальности элита ознаменовала разрыв с банальным, мещанским миром своих родителей, одновременно восставая против современных философий отчаяния.

По сути, гипноз недоступности, непонятности произведения искусства выдает желание обнаружить новый, тайный, неизвестный до этого смысл мира и человеческого существования. Налицо желание «инициации», желание найти скрытый смысл этого разрушения художественного языка, всех этих «оригинальных» опытов, которые на первый взгляд не имеют ничего общего с искусством. Разодранные афиши, пустые полотна, продырявленные ножом или обгоревшие «объекты искусства», взрывающиеся во время вернисажа, импровизированные спектакли, где актеры тянут жребий: кому подавать реплики - все это должно иметь значение, равно как некоторые непонятные слова из «Поминок по Финнегану» для посвященных приобретают множество смыслов и удивительную красоту, когда открывается, что они происходят от слов современного греческого языка или языка суахили, которые обогащаются скрытыми намеками на возможные каламбуры, если их произносить громко и быстро.

Конечно, все подлинные революционные опыты современного искусства отражают некоторые аспекты духовного кризиса или же просто кризиса познания и художественного творчества. Но для нас прежде всего представляет интерес тот факт, что «элита» в экстравагантности и непонятности современных произведений видит возможность своего рода познания инициации. Это как бы «новый мир», который реконструируется из обломков и загадок, мир, существующий только для узкого круга посвященных. Но престиж затрудненности в понимании и непонятности столь велик, что широкая публика очень скоро вовлекается в этот процесс и провозглашает о своем полном согласии с открытиями элиты.

Разрушение художественного языка было осуществлено кубизмом, дадаизмом , сюрреализмом, додекафонизмом и «конкретной музыкой», Джойсом, Беккетом, Ионеско. Дальнейшее разрушение могут предпринимать только лишь эпигоны. Как мы уже говорили в предшествующей главе, настоящие художники не желают творить на обломках. Все приводит нас к заключению, что сведение «художественной вселенной» к первоначальному состоянию materia prima, первоматерии представляет только момент более сложного процесса. Как и в циклических концепциях первобытных обществ, за «Хаосом», регрессом всех форм к первоформам materia prima следует новое творчество, подобное космогонии.

Кризис современных искусств не интересует нас сам по себе. Стоит, однако, остановиться на роли литературы, особенно литературы эпической, связанной с мифологией и мифологическим поведением. Известно, что эпос и роман, как и другие литературные жанры, продолжают, в другом плане и с другими целями, мифологическое повествование. В том и в другом случае рассказывается о событиях, происходящих в более или менее вымышленном прошлом. Здесь не место излагать долгий и сложный процесс, трасформировавший «мифологическую материю» в «сюжет» эпического повествования. Подчеркнем, тем не менее, что повествовательная проза и, в частности, роман в современных обществах заступил место мифологического рассказа и сказок в обществах первобытных. Больше того, правомерно говорить о «мифической» структуре некоторых современных романов, можно доказать, что многие значительные мифологические темы и персонажи получат новую жизнь в литературном обличий (это особенно верно в отношении темы инициации, темы испытаний, которым подвергается герой-искупитель, его сражений с чудовищами, мифологические темы женщины и богатства). Учитывая все это, можно заключить, что современное пристрастие к роману выражает склонность к десакрализованным или только лишь скрытым в светских формах «мифологическим историям».

Другой знаменательный факт: потребность в «историях» и рассказах, которые можно было бы назвать парадигматическими, поскольку они развертываются по традиционной модели. Каким бы серьезным ни был кризис современного романа, потребность погружаться в «другие» вселенные и следовать за перипетиями «истории», по-видимому, присуща человеку и потому неистребима и неискоренима. Суть ее трудно определить, здесь получают выражение и желание общаться с «другими», «неизвестными», разделять их драмы и надежды, и потребность знать то, что могло произойти. Трудно представить человека, который не поддался бы очарованию «рассказа», повествования о знаменательных событиях, происшедших с людьми, имеющими как бы «двойную реальность» литературных персонажей, которые одновременно отражают историческую и психологическую реальность членов современного общества и обладают магической силой творческого вымысла. Но «выход за пределы Времени», осуществляемый с помощью чтения - в частности романов - есть то, что больше всего сближает функции литературы и мифологии. Конечно, время, которое «проживается» при чтении романа не есть то время, которое в архаических обществах интегрируется, собирается в одно целое при прослушивании мифа. Но как в одном, так и в другом случае происходит «выход» из времени исторического и личного и погружение во время вымышленное, трансисторическое.

Читатель входит в сферу времени воображаемого, чужого, ритмы которого изменчивы до бесконечности, так как каждый рассказ имеет свое собственное время, специфическое и исключительное. Роман не имеет выхода в первородное, первоначальное время мифов, но в той мере, в какой он повествует о правдоподобной истории, романист использует время как бы историческое, но взятое в расширенной или свернутой форме, время, которое, следовательно, располагает всей свободой воображаемых миров. В литературе, более чем в других искусствах, заметен бунт против исторического времени, желание обнаружить и найти иные временные ритмы, чем те, в рамках которых мы вынуждены жить и работать. Можно задать вопрос: исчезнет ли когда-нибудь это желание выйти за пределы собственного, исторического и личного времени и погрузиться во время «чужое», экстатическое или воображаемое. Пока существует это желание, можно сказать, что у современного человека остаются хотя бы в какой-то мере рудименты «мифологического поведения». Черты такого мифологического поведения обнаруживаются также в желании обрести ту интенсивность, с которой мы пережили или познаем нечто в первый раз: в желании обрести далекое прошлое, блаженное время «первоначал».

Как и следовало ожидать, это все та же борьба против времени, те же надежды скинуть тяжесть «мертвого времени», которое давит и убивает.

Шульга Надежда Викторовна,кандидат философских наук, доцент кафедры связей с общественностью, сервиса и туризма ФГБОУ ВПО «Омский государственный университет путей сообщения», г.Омск[email protected]

Мифотворчество в средствах массовой информации

Аннотация.В статье рассматривается система функционирования мифологем в массовом политическом сознании. Выделены способы воздействия средствами массовой информации посредством мифологических элементов на массовое сознание. Основной акцент делается на приемах внедрения политических мифологем в средствах массовой информации.Ключевые слова:миф, мифологема, массовые коммуникации, средства массовой информации, политическая мифология.

Конец столетия возродил особый интерес к исследованию политических мифов. Реальность феномена политической мифологии связана с массовизацией общества, кризисным характером политических процессов и общественного развития в ХХ веке, рождением новой силы управления общественным мнением –медиакратии; в результате –с отсутствием как у отдельных индивидуумов, так и у представителей власти целостной рационально построенной «картины мира», в которой некоторые элементы знания подменены архетипами и мифологемами. Мифологема –это константа мифологического мышления –с одной стороны, и единица мифологического дискурса –с другой, которая может заполняться различным содержанием в результате эмоциональной рефлексии, психических процессов и возникающих социальных отношений. Мифологемные константы воссоздают мифологическую картину мира в общественном сознании и в различных условиях могут интерпретироваться различным образом. Можно выделить основной набор мифологем, которые являются прочным каркасом общественного сознания: отец, родинамать, смерть –жизнь, болезнь (как медиатор), герой –злодей, добро –зло, путь, золотой век, мифологема божественного дитяти, универсального ключа, судьбы и др. Их наполнение в политической коммуникации может модифицироваться поразному, но общие свойства этих констант останутся неизменными.Можно сказать, что именно эти мифологемные константы и являются центром, вокруг которого выстраивается (стихийно или искусственно) определенная политическая мифология в различных ее модификациях. Наполнение мифологем новым содержанием представляет собой перенос архетипических образов на реальные объекты бытия. Повторим, что мифологема, таким образом, является ближайшим каналом актуализации архетипов. Это позволяет ей быть эффективным инструментом воздействия на общественное сознание. Под воздействием мифологем люди начинают действовать в соответствии с заложенными в их бессознательном программами поведения. Отечественные и зарубежные ученые выделяют целый набор мифотворческих приемов. Первым, кто дал подробное описание техникам политического мифа, был Э. Кассирер.Известный исследователь мифологического мышления Э. Кассирер выделяет три основных приема «техники производства политических мифов»: изменение функций языка (магическое использование слова), обряды, пророчества. Эти техники, по сути, являются упрощенным изложением системы идеологической пропаганды и выведены из определенного исторического контекста. Но, как показывает исторический опыт, они являются универсальными и используются в различных политических мифологиях. Первый прием, который описываетЭ. Кассирер –изменение функций языка–состоит в намеренном усилении политическим субъектоммифотворцем эмоциональной функции языка, которая начинает доминировать по сравнению с описательной: «слово описательное и логическое было превращено в слово магическое» . Усиление эмоциональной функции языка заключается в том, что при использовании мифологем изначально заложена апелляция не к разумным доводам, а к сверхрациональным ценностям, т.е. к слову «магическому». «Магическое слово не описывает вещи или отношения между вещами; оно стремится производить действия и изменять явления природы» .Р. Барт писал, что для повествования мифа вообще присуща эмоциональная функция языка. «Миф не отрицает вещей –напротив, его функция говорить о вещах; просто он очищает их, осмысливает их как нечто невинное, природновечное, делает их ясными –но не объясненными, а всего лишь констатированными» . Мифологема сама по себе с присущими ей эмоциональноассоциативными, метафорическими представлениями о реальности являетсяпритягивающим внимание осколком политического дискурса.Классический пример –нацистская мистическая интерпретация простых понятий «нация», «кровь», «почва», «раса». Националсоциалистическая пропаганда Германии создала свой собственный язык –язык Третьего Рейха. «Для него были характерны введение множества неологизмов или изменение, выхолащивание и фальсификация старых общепринятых терминов и понятий, которые были приспособлены к духу и форме нацистской идеологии» .В Советском Союзе был свой «новояз»(термин Д. Оруэлла в антиутопии «1984»), который отображал и модифицировал реальность, как хотели того советские вожди. Так, в советском государстве постоянно все переименовывалось: должности (министры становились наркомами), улицы и города, появились искусственно созданные имена (Эрлен –эра Ленина, Нинела –Ленин наоборот) и т. д. Обратим внимание на эмоциональную нагруженность, в частности, понятия «народный комиссар».Важен не только характер, но и сам процесс переименования. О необходимости этого действия говорил Лебон: «Когда после разных политических переворотов и перемен религиозных верований в толпе возникает глубокая антипатия к образам, вызываемым известными словами, то первой обязанностью настоящего государственного человека должно быть изменение слов». Г. Лебон считал главной обязанностью государственных людей «переименование и поименование популярными или нейтральными названиями тех вещей, которых толпа уже не выносит больше под прежними именами» . М.К.Мамардашвили считал, что новояз возвращает сознание к первобытному состоянию восприятия слов. «Это –совершенно первобытное, дохристианское состояние какогото магического мышления, где слова и есть якобы реальность. Так что дело не в цензурном запрете слова, а в том, что есть какоето внутреннее табу, магическое табу на слова. Ведь в магии они отождествлены с вещами. Эта машина создана несколькими десятилетиями разрушения языка и появления вместо него советского новоречья, и беда в том, что у людей, оказывающихся лицом к лицу с реальностью, это вызывает онемение чувств и восприятий» .C.Г. КараМурза пишет о том, что для укрепления «власти слов» в современной Украине людей приучают к новоязу. В процессе «оранжевой революции» происходило внедрение устойчивых, эмоционально окрашенных, стереотипизированных оборотов «провластный кандидат Янукович» и «народный кандидат Ющенко».Разумеется, нельзя все новообразующиеся слова сводить к кассиреровской технике изменения функций языка. Но, с другой стороны, современные политические процессы позволяютдобавить к технике, описанной Кассирером, новые приемы игры со словом, характерные для языка СМИ, научной и художественной литературы, политической публицистики.В своей классификации на второе место Э. Кассирер ставил конструирование политическогообряда, заставляющего его участников утрачивать ощущение индивидуальности и приходить в состояние экстатического слияния с коллективом.В архаических обществах мифология и обрядность составляли непременную и рациональную часть повседневной жизнедеятельности. Какэто проявляется в политической практике? Этот вопрос вызвал дискуссию в 20–40х годов ХХ века, которая породила различные мнения о роли ритуала и его соотношения с мифологией. М.Элиаде утверждал приоритет ритуала над мифом, рассматривая миф как элемент обряда. К. ЛевиСтросс, напротив, настаивал на вторичности ритуала, как бы имитирующего мифические события и обеспечивающего напоминание о них в повседневной жизни. Единство мифа и обряда отстаивал Б. Малиновский. Миф и образ, по его мысли, составляют две стороны первобытной культуры –словесную и действенную. Итогом исследования мифологии и ритуалов папуасов стала книга Малиновского «Миф в первобытной психологии», в которой демонстрируется интеллектуальная роль мифа (кодификация мысли) и роль ритуала в закреплении морали и рационализации социальных установок. В настоящее время большинство культурологов и историков считают ритуал первичным по отношению к мифу. Но специалисты, изучающие современную мифологию, напротив, нередко рассматривают миф как некую идею, требующую введения новых ритуалов. В нашем исследовании важнее то, что миф и ритуал как две формы политической коммуникации взаимосвязаны,одно без другого может потерять смысл. Миф реализуется через ритуал, ритуал обеспечивается мифом. Ритуал выступаетсредством программирования поведения, своеобразной формулой, фиксирующей опыт изначального героического деяния, которое требует регулярного повторения. В.Н. Топоров видит основную его функцию в восстановлении Космоса из Хаоса, то есть в осуществлении нового творения бытия взамен износившегося старого. М. Элиаде трактует смысл ритуального действия как циклическое воспроизведение прошлого в настоящем, как символическое возвращение к эпохе «настоящих людей» (героевпервопредков) и «настоящих событий», то есть к героической эпохе, когда закладывались основы жизненного устройства данной социальной общности. Э. Кассирер отмечает: когда человек вступает в сферу политики, отличающуюся от «мирской» более сложной обрядностью, его обыденное сознание не способно помочь сориентироваться в окружающем пространстве, что вынуждает его прибегать к помощи политической мифологии, которая способна пояснить ему смысл политического действа как определенного обряда. Таким образом, основная функция политического ритуала состоит в возобновлении идеализированного социального порядка и в закреплении происходящих изменений в политической жизни. Вместе с тем ритуал также выступает в качестве механизма мифологизации общественного самосознания. Ритуал представляет собой определенную совокупность действий. Отличие от обычного процесса жизнедеятельности заключается в том, что в ритуале убирается случайное: это жесткий канон. Но ритуал –это не простое повторение определенных действий (жатва, рождение и т.д.). Каждое действие, каждый этап сопровождается дополнительными, имеющими определенный смысл действиями. Действие обладает собственным значением, смысл которого задается ритуалом. Именно в ритуале индивид проживает социальное бытие. Именно в ритуале как системе коллективных действий формируется система отношений между людьми, основанная на символах и порождающая их. Ритуал одновременно является средством описания представленной ситуации и, с другой стороны, средством отношений с иными духовными сущностями, например, богами и героями. Многократное повторение ритуальных действий может привести к снижению способности мыслить критически, что приводит к возможности манипуляции массовым сознанием.В диалектике данного вопроса представляется интересным и наименее изученным аспект взаимосвязи ритуалаи мифологемы. Какую роль играют мифологемы в ритуале? Ответ на этот вопрос может быть дан исходя из следующего определения ритуала: «Ритуал есть публичное воспроизведение в символических действиях иносказательно выраженного коллективного опыта с целью приведения участниками ритуала в соответствие с ним своего личного опыта и общественных взаимоотношений, а также публичного признания своего социального статуса и соответствующего публичного имиджа (мифического образа) в качестве полномочного хранителя части коллективного опыта» . Мифологема и есть заявляемый мифический образ. По сути, мифологема является той маской, которую надевает политикактер перед выходом на политическую арену. Мифологема может стать также минисюжетом для проведения ритуала, основой которого является архаичный мифосюжет, либо старые языческие обряды. Ярким примером является ритуал инаугурации президента, существующий в различных странах: инаугурация –это феномен традиционного общества, изначально основанный на мифологической традиции.В. Полосин рассматривает политические и государственные ритуалы, которые совершаются с целью укрепления единства наций и самоорганизации общества. Он выделяет три вида государственного ритуала: национальнополитический (дни города, установление «досок почета», выборы в органы местной власти), религиознополитический (появление политических деятелей в храме на религиозных праздниках), имперский (церемония инаугурации) . Во всех этих ритуалах происходит нравственное отождествление участников ритуала с прототипическими героями прошлого, настоящего или будущего.На мифологему в ритуале возложены функции возбуждения чувства величия собственной нации (либо социальной группы) и ее превосходства над другими. Одним из способов достижения этого является также разработка образа врага –реального или условного, земного или потустороннего. Ритуал часто включает символическую победу над врагом в той или иной форме. В мирной и обыденной жизни своеобразная модификация ритуального способа борьбы присутствует в спорте, что можно рассматривать как предпосылку политизации его результатов («успехи спортсменов на международной арене –престиж государства»).Н.И. Шестов считает, что «...современная политическая ритуальность автоматически копирует зарубежные образцы либо национальную архаику» . К примеру, советские ритуалы вступления в комсомол или посвящения в пионеры очень напоминают архаические обряды крещения в христианстве, а Красная площадь в Москве является идеальным местом для символических представлений, которые необходимы для поддержания политического мифа. Описание Красной площади, данное С. Московичи, походит на описание сакрального места для «встреч» с богами в древних цивилизациях или жертвоприношений. «Расположенная в центре города –с одной стороны ее ограничивает Кремль; это бывший религиозный центр, где раньше короновались цари, стал административным центром советской власти, которую символизирует красная звезда. Ленин в своем мраморном мавзолее, охраняемом солдатами, придает ей торжественный характер присутствия увековеченной Революции. В нишах стены покоятся умершие знаменитости, которые оберегают площадь, к ним выстраивается живая цепь, объединяющая массу вовне с высшей иерархией, заключенной внутри. В этом пространстве в миниатюре обнаруживает себя вся история, а вместе с ней и вся концепция объединения народа» .Нужно отметить, что далеко не всегда модифицированные мифологемы удачно соотносятся с подобранными ритуалами, и далеко не всегда удается обеспечить новый ритуал удачно подобранной мифологической составляющей. Еще один прием, рассмотренный у Кассирера, –это пророчествование. «Политики нашего времени, –пишет Кассирер, –хорошо усвоили, что большие массы людей легче приводятся в движение силой воображения, чем простым принуждением… Пророчество стало существенным элементом новой политической технологии» , который можно обнаружить на любом этапе политического процесса в любом обществе. «Пророчествование, –утверждает Н.И. Шестов, –предупреждает массу и политические институты против чегото и указывает значимую цель, чем подтверждает право организованной силы на существование и даже принуждение неорганизованной массы. Политическое пророчествование, кроме того, предотвращает вероятность разрыва между организованной политической силой (партией, движением) и увлекаемыми к политическому творчеству неорганизованными гражданами» . Как правило, в политике пророчества отталкиваются от прогнозирования, которым занимаются ученые. Политики доводят эти пророчествования до населения в максимально доступной ему образной форме . Превращаясь в пророчество, прогноз упрощается, «уплощается», отдельные его стороны гипертрофируются, отношения и оценки поляризуются, –все это изменения, характерные для мифологического мышления.Например, современные аналитики предсказывают необратимость демократических перемен в России –политики пророчествуют о грядущем социальном идеале (или эсхатологической катастрофе).Пророчествование можно рассматривать как универсальный инструмент управления политическим процессом и легитимизации активности его участников.Универсальным основанием пророчеств является мифологема Золотого века. Золотой век обнаруживается в далеком прошлом как идеал, которого можно достичь на новом виткеисторического прогресса. Повышенное внимание к этой мифологеме характерно для националистических, тоталитарных идеологий первой половины ХХ века, а также для программ партий, идущих во власть, или же наоборот, потерявших власть и снова к ней стремящихся. Апеллирование к данной мифологеме в последнем случае просто обязательно: вслед за признанием факта неизбежного нарастания кризисной ситуации и предложением новейших радикальных мер по ее исправлению должен проявиться образ светлого прошлого или будущего. Нужно отметить, что современные политики прекрасно знают, что большими массами людей гораздо легче управлять силой воображения, нежели грубой физической силой. И они мастерски используют это знание. Политик становится чемто вроде публичного предсказателя будущего. Даются самые невероятные и несбыточные обещания. Пророчество стало неотъемлемым элементом в новой технике социального управления. Золотой век предсказывается вновь и вновь.Была названа при описании пророчествования, но может быть выделена и как самостоятельный прием популяризация научной информации. Имеется в виду приспособление данной информации к нуждам массового сознания, созданным обстоятельствами политического процесса. Типичным образцом такого варианта может являться партийное программное мифотворчество. Каждая партия стремится убедить общество, что только ее программа научно обоснована и объективно имеет шансы на успех. Кроме этого, этот прием используется в политической публицистике и научной литературе, рассматриваемых нами как каналы внедрения политических мифологем. К примеру, известная историографическая мифологема «Москва –Третий Рим» возникла в качестве магической формулы, публицистического образа вне всякого предварительного логического обоснования и по иной схеме, чем заявлял Э. Кассирер.Н.И. Шестов в своей монографии очень подробно рассматривает этот прием на примере мифологем советского времени. Он приводит пример мифологем «советского тоталитаризма» и «партийного руководства», которые родились в научных текстах политической философии, а вслед за этим и в политической публицистике. «…В отрицании принципа организованного политического руководства изначально лежали не разумные доводы практического порядка, а апелляция к сверхрациональным ценностям, то есть «слову магическому» .Далее мифологема «партийное руководство» закреплялась в массовом сознании через мемуарную литературу, к примеру, Н.Н. Суханова и А.Ф. Керенского .Вот как Н.И.Шестов описывает технику внедрения мифологемы «партийного руководства» в научной литературе. «Для воспроизводства мифологемы «партийного руководства» уже было недостаточно простой агитации, апеллирующей к чувствам советских людей… Необходимостью стала пропаганда принципа партийного руководства, его логическое обоснование примерами исторического прошлого… Были написаны сотни научных и публицистических работ, в которых дано всестороннее (и магическое, и эмоциональное, и сугубо научное) обоснование решающей роли партийного руководства в разных сферах общественной жизни… Благодаря такому комплексному обеспечению принцип партийного руководства устойчиво возрождался в сознании каждого нового поколения советских людей» . Другими словами, наука таким вот образом обеспечивала устойчивость советской социальнополитической мифологии и поддерживала еевлияние на политический процесс.В политической публицистике не только конструируются новые мифологемы, но и создаются мифологические образы политиков, героев времени и их врагов. Например, «имидж Ю. Андропова создавали писатель Юлиан Семенов, историк Николай Яковлев и «собственная» организация –КГБ. Семеновские произведения «Семнадцать мгновений весны» и «ТАСС уполномочен заявить» создали популярный и благородный образ органов безопасности, отсветы которого легли и на фигуры их руководителя. Н. Яковлев написал книгу «ЦРУ против СССР», выдержавшую три издания, показал масштабы «холодной войны» и значение огромной работы службы безопасности. КГБ ориентировал западного обывателя на то, что руководитель советской службы безопасности демократ по натуре, говорит поанглийски, курит «Кент», увлекается Флемингом, а Солженицына выслал из страны, чтобы сохранить его как художника слова» .А. Цуладзе отводит главную роль в конструировании политических мифов писателям. Еще Сталин называл писателей «инженерами человеческих душ». Советские писатели конструировали по заказу вождя героические образы, которые затем завладели воображением миллионов советских людей. Во время «перестройки» именно писатели разрушали советскую мифологию, создавая произведения типа «Детей Арбата», «Плахи», «Ночевала тучка золотая» и др. Особую роль в разрушении советских мифов сыграла диссидентская литература, особенно романы Солженицына и Пастернака .В середине 1990х Юлий Дубов написал роман «Большая пайка», сформировав не только образглавного героя фильма Лунгина «Олигарх» –Платона Маковского, но и литературный образ главного антигероя России –Бориса Березовского. Дубов вывел образ героя эпохи 90х –эдакий Робин Гуд, который уводит деньги изпод носа партийногэбэшной номенклатуры.Таким образом, по мнению Н.И. Шестова, политическая публицистика популяризирует научные идеи и играет роль посредника в информационном обмене между обществом и властью. Мифологемы, включенные в ткань публицистического рассуждения, оказывают наиболее эффективное воздействие в политической коммуникации. Изучение литературного мифотворчества позволяет более точно понять взаимосвязь политического мифа и общественных настроений .Символизация фактов и гиперболизация явлений действительности –еще один прием конструирования политических мифологем. Анализируя современные визуальные средства пропаганды, Р. Барт показал, как происходит фабрикация иллюзий массового потребителя журнальной продукции. Он приводит в качестве примера журнал «ПариМатч» 1956 года, наобложке которого «изображен молодой африканец во французской военной форме; беря под козырек, он глядит вверх, на развевающийся французский флаг» .Анализируя это изображение, Р. Барт показывает прежде всего его смысл. Он заключается в том, что Франция –это великая империя, и все ее сыны, независимо от цвета кожи, служат под ее знаменами. В этом смысле сообщение также адресовано всем тем, кто критикует колониальную систему. Смотрите, вот этот молодой африканец с рвением служит своим так называемым угнетателям.Изображение на обложке журнала (африканский солдат под французским флагом, отдающий честь) Барт называет «первичной семиологической системой». «Вторичной семиологической системой» здесь будет то сообщение, смысл, которое репрезентирует идеи принадлежности к французской нации и воинского долга (обе эти идеи, по Барту, здесь перемешаны). Мифологическая система складывается из двух названных семиологических систем. Из них первая выступает в роли «языкаобъекта», а вторая в роли «метаязыка», или мифа как такового.Р. Барт называет миф «похищенным языком». По мнению ученого, миф преобразует смысл в форму, а систему фактов в семиологическую систему. Миф является практически всеядным, поскольку он способен воспользоваться любым материалом –словом, изображением, чем угодно, кроме, пожалуй, поэтического языка, который, согласно Барту, оказывает ему наибольшее сопротивление. «Если воспринимать означающее мифа как неразрывное единство смысла и формы, то значение становится для нас двойственным; в этом случае мы испытываем воздействие механики мифа, его собственной динамики и становимся его читателями: образ африканского солдата... является непосредственной репрезентацией французской империи... Если мы сосредоточимся на голом означающем, то концепт однозначным образом заполнит форму мифа. В этом случае мы получим простую систему, в которой значение вновь станет буквальным: африканский солдат, отдающий честь, является примером французской империи, ее символом. Этот тип восприятия характерен для создателей мифов, например, для редактора журнала, который берет какойнибудь концепт и подыскивает ему форму» . Р. Барт показывает, что существует не только целый ряд способов воспринимать миф как сообщение, но существует и свобода выбора в восприятии. Можно занять позицию наивного потребителя, можно стать на место творца мифов. Можно даже оказаться в роли мифолога, специалиста по критике мифов. Это, в сущности, уже ничего не меняет. Мифы производятся, и их потребляют. Для массового сознания миф играет роль навязчивогоспутника, который не прекращает свою речь даже тогда, когда мы уже разуверились в правдивости его слов .Для развития государства и нации значение символов и образов страны очень велико. «Любое сообщество объединяется вокруг определенных символов, будь то тотемный столб племени, религиозные ритуалы, пирамиды древних майя, денежные знаки и идеалы «свободы», названия улиц или скульптуры, в общем, как в басне при определенных условиях даже «деревянный чурбан» в лягушачьем царстве –не самый плохой повод для преклонения и объединения. В особом ряду –люди символы, как правило, вымышленные и реальные герои, от Ильи Муромца до Дяди Сэма, Мао, Линкольна или Будды» . Политическая реальность может превращаться в миф с помощью изображения. Во Франции однимиз символов государства является Марианна. Каждый год одна из известных женщин страны примеряет на себя этот образ, становясь на время символом Франции. В этом случае процесс является двусторонним: не только, например, известная актриса визуализирует символический образ, но и этот образ дополнительно эмоционально обогащается благодаря отношению массового сознания к самой актрисе.В России образ страны символизирует «Родинамать». Мифологема Родиныматери –это не просто факт сознания, это нечто большее, являющееся центром притяжения и доминантой социального поведения людей, объединяющей разрозненное множество в единое общество с определенными традициями, способом мышления и восприятия мира. Образ РодиныМатери –«главный гарант недопущения подмены образа нации какимлибо философским или религиозным идеалом, который сразу разделит родственников на «своих» и «чужих» по мировоззренческому признаку» . Его дополняют образы «малой родины» –необходимое условие любви к Родине великой. Малая родина «начинается», как известно, с микроистории –с семьи, родни, «с той песни, что пела нам мать», «со старой отцовской буденовки, что гдето в шкафу мы нашли», и микропространства –родного дома, «старых и верных товарищей, живущих в соседнем дворе». «Микроистория и микропространство, заложенные в яркое детское восприятие, поэтизируются, становятся возвышенными и одухотворенными, эталонными для всей последующей жизни» .По мнению В. Полосина, процесс отождествления «малых родин» с одной великой Родиной в какихлибо определенных пространственных границах является самым сложным историческим заданием, и именно нерешенность этого вопроса является фундаментальной причиной хаоса и смуты. «Это отождествление возможно только в том случае, если в общественном сознании сложитсяцельная картина бытия, т.е. мифология общества, и общекультурная, и религиозная, и политическая, будет одновременно национальной» .Что касается такого приема, как гиперболизация фактов действительности, то он характерен практически для всякого политического мифа. По мнению Э. Кассирера, в мифе «ни какихто специфических различий между разными сферами жизни, ни определенных постоянных, устойчивых форм не существует. Внезапная метаморфоза может превратить каждую вещь в любую другую» . В мифе нет застывших форм, действительность динамична, эйфорична. Обыденное и сверхъестественное не вступают ни в какие противоречия. Эта гибкость и пластичность политического мифа дает политику огромные возможности. Любой объект действительности может быть наделен сверхъестественными свойствами. Ветряные мельницы становятся «великанами», а главы государств «отцами наций».Для мифа вообще характерна гипербола –преувеличение становится основным формообразующим элементом. Лишь в мифе гипербола является средством типизации, непременным способом создания той самой великой идеальной действительности.Подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что историкосравнительный анализ событий разных времен показывает: в них есть общие элементы –те или иные мифологемы, которые составляют ядро различных идейных течений. Мифологемы, сконструированные пять тысячелетий назад и в последние десятилетия XXвека, практически не отличаются друг от друга по внутренней логике. В мифологемы вкладывается новое содержание, и с этим новым содержанием они беспрепятственно входят в массовое политическое сознание людей через каналы СМИ, публицистику, научную и мемуарную литературу. Мифологемы, используемые со знанием их функциональных возможностей и специфических особенностей, способны оказать серьезное влияние на реализацию определенного замысла по отношению к политической действительности; говоря словами Р. Барта, «политическая незначительность мифа зависит лишь от внешней ситуации. Как мы знаем, миф есть ценность; меняя его окружение, ту общую (и преходящую) систему, в которой он помещается, можно точно регулировать его эффект» .

Ссылки на источники1.Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник МГУ. –Сер. 7. Философия. –1990. –№2. –С.160–166.2.Барт Р. Мифологии. –М.: Издво Сабашниковых, 1996. –320 с.3.Барт Р. Указ. соч. 4.Барт Р. Миф сегодня // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. -М.: Прогресс; Универс, 1994. С. 72–130.5.Лебон Г. Психология масс. –Минск,М., 2000. –320 с.6.Гаджиев К. Политическая философия. –М.: Экономика, 1999. –606 с.7.Барт Р. Миф сегодня.Указ. соч.8.Полосин В.С. Миф. Религия. Государство. –М.: Ладомир, 1999. –440 с.9.Шестов Н.И. Политический миф теперь и прежде / Под ред. проф. А.И. Демидова. –М.: ОЛМАПРЕСС, 2005. –414 с.10.Шестов Н.И. Указ. соч. 11.Кассирер Э. Указ. соч.12.Шестов Н.И. Указ.соч. 13.Белкин А. Вожди или призраки. –М.: Олимп, 2001. –287 с.14.Шестов Н.И. Указ. соч.15.Суханов Н.Н. Записки о революции. В 3т. –М.,1991.–1030 с.; 16.Шестов Н.И. Указ. соч.17.Там же.18.Цуладзе А. Политическая мифология. –М.: Эксмо, 2003. –384 с.19.Шестов Н.И. Указ. соч.20.Барт Р. Миф сегодня.Указ. соч.21.Барт Р. Мифологии. Указ. соч.22.Барт Р. Миф сегодня. Указ. соч.23.МисюровД. Моделирование социальнополитического взаимодействия на основе формирования государственной символики в Российской федерации: состояние и перспективы. –М.: МАКС Пресс, 2004. –112 с.24.Полосин В.С. Указ. соч. 25.Там же. 26.Там же. 27.КассирерЭ. Опыточеловеке. –М.: Гардарика, 1998.–784 с.

28.БартР. Мифологии. Указ. соч.

Shulga Nadezhda,Ph.D. in philosophy, associate Professor of the Department «Public relations, service and tourism», Omsk State Transport University, [email protected] mythmaking in the mediaAbstract. The article considers the system of functioning of the myths in the mass political consciousness. Identified methods of influence of mass media by means of mythological elements in the mass consciousness. The main emphasis is on the methods of implementation of political myths in the media.Keywords:myth, mythology, mass communications, mass media, political mythology.

Горевым П. М., кандидатом педагогических наук, главным редактором журнала «Концепт»

МОСКВА, 25 апр - РИА Новости. Эволюция интернета предоставила СМИ и обществу не только огромные возможности для развития, но и создала риски, с которыми пока не удается полностью справляться, и сейчас надо сообща выработать механизмы для минимизации негативных процессов, которые могут поставить под сомнение, в том числе, достоверность новостной информации, считает главред РИА Новости Светлана Миронюк.

Эта тема обсуждалась в среду на форуме Big Tent , который прошел в РИА Новости по инициативе Google и был направлен на то, чтобы объединить на одной площадке политиков, лидеров мнений, представителей образовательных учреждений и СМИ для обсуждения развития интернет-технологий. Подобные дискуссии проходили в Лондоне, Берлине и Гааге, и в этом году Big Tent пришел в Россию.

Мbas и реальность

"Бертольд Брехт в 1926 году сказал: радио было бы великолепнейшим из всех возможных средств связи в общественной жизни, гигантской системой каналов, если бы оно могло не только передавать, но и принимать информацию, то есть заставить слушателя говорить. Прошло меньше чем сто лет, и слушатель заговорил", - сказала Миронюк, открывая дискуссию.

Она отметила, что совершенно незаметно за последние пять лет взаимодействие средств массовой информации и общества перешло из одноканальной среды, когда СМИ выступало в качестве вещателя, ментора, учителя и когда оно доводило некую точку зрения до аудитории, в многоканальную.

"Это система координат, в которой СМИ и аудитория - не учитель и ученик, не ментор и слушатель", - сказала главред РИА Новости.

По ее мнению, сейчас СМИ может выступать лишь как равноправный партнер, не пытающийся что-то навязать обществу.

"Если ты партнер неравноправный и пытаешься диктовать, то аудитория отворачивается и уходит от тебя", - констатировала Миронюк.

"Эту многоканальность, которая возникла, мы действительно не заметили, а сдвиг произошел тектонический, потому что это изменения не только технологические, но это изменения, собственно говоря, самой философии и культуры передачи контента - от его аккумулятора под названием средство массовой информации к реципиенту под названием читатель или аудитория", - сказала Миронюк.

Разрыв поколений и интернет - активность общества

Главред РИА Новости подчеркнула, что один из нынешних интересных трендов - это огромный поколенческий разрыв.

"Этот поколенческий разрыв определяется не возрастом аудитории или медийных каналов, или идеологов медийных каналов, или СМИ, которые производят контент. Он не в возрастной плоскости, а в степени открытости или закрытости самой личности новым технологиям, возможности принятия другой точки зрения", - сказала она.

Еще одной характеристикой сегодняшнего состояния интернет-среды, СМИ и общества Миронюк считает "колоссальный цифровой разрыв между регионами".

"Если внимательно посмотреть на то, каким образом региональная интернет-аудитория приходит в крупнейшие СМИ, то мы увидим, что региональная аудитория все больше и больше локализуется в своих территориальных, локальных интернет-ресурсах, все меньше и меньше интересуется федеральными новостями, новостями страны в целом", - сказала она.

Причины этого - часовые пояса и неравномерность новостного потока, а также так называемые пиринговые войны, с которыми столкнулись производители контента и провайдеры (когда крупные интернет-провайдеры борются с конкурентами, отказываясь от обмена трафиком с ними либо предлагая невыгодные формы сотрудничества), отметила Миронюк. Кроме того, есть такой фактор, как "имущественный ценз - то есть стоимость доступа в интернет с возможностью максимально использовать все его ресурсы и возможности".

Она рассказала, что агентство, понимая эту проблему, приняло решение перехода к так называемому поясному вещанию, когда новостная повестка дня будет формироваться исходя из интересов аудитории, сосредоточенной в том или ином часовом поясе.

Главред РИА Новости также отметила, что сейчас наиболее социально активная часть аудитории живет в интернете, а не в традиционных СМИ - ТВ, печатных изданиях, радио.

"Это очень интересный кейс, который войдет в учебники истории. Это пример российского общества, в котором рост гражданского общества и его развитие происходит не через оффлайновые общественные институты, а через создание самоорганизующихся, саморегулирующихся, неожиданно возникающих и также неожиданно исчезающих сетевых образований", - сказала главред РИА Новости.

Нужна скорость

Создание контента, его передача аудитории, восприятие аудиторией и ответ аудитории - все происходит возрастающими темпами. Еще 10 лет назад скорость реакции СМИ на события измерялась часами, недавно десятками минут, сейчас - минутами, на повестке дня - секунды, говорит главред РИА Новости.

"Тренды новостного, информационного сегмента интернета, в котором находится наша новостная редакция, то самое острое, с чем нам приходится сталкиваться последнее время, - это колоссальное ощущение катастрофического сжатия времени. Создание контента, его передача аудитории, восприятие аудиторией, изменение или наращивание контента с точки зрения реакции аудитории - все происходит практически одномоментно", - отметила Миронюк.

Она констатировала, что сегодня приходится одновременно рассказывать и историю, и о реакции на эту историю.

"Ты еще не выпустил до конца новостную историю, уже начинаешь заниматься откликами на произошедшее событие, о котором ты еще не до конца рассказал", - говорит главред агентства.

При этом значительно возросло количество новостей.

"Это не значит, что мы увеличили количество людей, которые эту информацию выпускают, а это значит, что до такой степени интенсифицировался процесс работы с информацией. Выпускаемый каждый час не текстовый, а мультимедийный контент - фото, видео, инфографика - за последний год вырос на 70%. На сайте РИА Новости за последние два года количество публикуемых за час новостей возросло с девяти до 28. На лентах мы выпускаем в среднем около 65 новостных сообщений в час, а пять лет назад выпускали в два раза меньше", - рассказала Миронюк.

Миронюк также отметила, что за последние год-полтора у редакции появилось новое направление работы - проверка и реагирование на информацию, появляющуюся в социальных сетях.

"Ежедневно мы проверяем и опровергаем по несколько сообщений, которые пришли из социальных сетей", - сказала главред РИА Новости.

По ее словам, медиа прошли через миф о том, что юзерский контент убьет традиционные СМИ, например, что агентства может заменить Twitter, который иногда сообщает о событии раньше агентств.

"Миф, что умрут бренды и что аудитории не будет интересно, а кто эти самые новости поставляет - не произошло. Что умрет текст, останутся картинки, а вместе с текстом умрет качественная журналистика, как профессия - тоже этого не произошло", - сказала главред РИА Новости.

По словам Миронюк, за последний год отмечается значительный рост недостоверной информации в интернете . В связи с этим роль традиционного СМИ, в данном случае информационного или мультимедийного агентства, заключается, в том числе, в верификации этой самой информации, убеждена Миронюк.

Она выделила несколько видов искажения информации: устаревшие данные, фактологически ошибочные, справочно-биографически ошибочные и заведомо ложные.

В качестве одного из примеров Миронюк привела ситуацию, когда в интернет-энциклопедии "Википедия" содержались неточные данные об атомной массе элементов таблицы Менделеева. При этом ресурсом пользуется огромное количество людей, которые постоянно воспроизводят эту ложную информацию. Миронюк рассказала и о том, что, к примеру, о себе в "Википедии" она прочитала, что поддерживает фашизм.

"Я, конечно, тоже верю в саморегулирование как в способ самоочищения интернет-среды от всего наносного, но скорости, в которых мы живем, и быстрота общественной реакции на происходящие процессы, и валообразный рост технологий фальсификаций и искажений - он не дает нам времени несколько лет подождать, когда саморегулирование очистит информационные массивы от накопленных ошибок и искажений", - сказала Миронюк.

Боты

Еще одним видом искажения, по ее словам, является искажение общественных реакций за счет манипулирования и создания тысяч и тысяч несуществующих интернет-сущностей, что по сути является намеренным искажением общественного мнения.

"Мы уже сталкиваемся с тем, что несуществующие сущности, объединенные в ботнеты, начинают выводить в топы обсуждений в социальных сетях, в ЖЖ события, мнения, позиции, происшествия, которых либо не было, либо они были намеренно искажены", - заявила главред РИА Новости.

"Самый опасный элемент этой тенденции - когда в ближайшее время будет введен механизм общественных голосований за те или иные петиции, поправки к законопроектам, когда общество не сможет реально донести до регуляторов свое мнение", - отметила она.

Миронюк добавила, что "переход к системе открытого правительства не только у нас, а вообще в мире, переход к открытым технологиям рейтингования ставит на повестку дня серьезный вопрос о верификации информации и источников информации".

В качестве примера она привела случай с поддельным аккаунтом главы ЦИК России Владимира Чурова , распознать который удалось лишь несколько дней спустя.

Говоря о росте числа ботов, главред рассказала для примера, что пользователи, носящие признаки фиктивных, составляют 25-30% от подписчиков на аккаунты РИА Новости в Twitter и около 10% от подписчиков страницы агентства в Facebook. Всего на аккаунты РИА Новости