• мудрые мысли, цитаты, притчи. Мир афоризмов! мудрые мысли, цитаты, притчи Ларошфуко цитаты о жизни

    Безрассудство сопутствует нам всю жизнь; если кто-нибудь и кажется нам мудрым, то это значит лишь, что его безрассудства соответствуют его возрасту и положению.

    Благоразумие и любовь не созданы друг для друга: по мере того, как растет любовь, уменьшается благоразумие.

    Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.

    Больше всего оживляет беседы не ум, а взаимное доверие.

    Большинство женщин сдается не потому, что сильна их страсть, а потому, что велика их слабость. Вот почему обычно имеют такой успех предприимчивые мужчины, хотя они отнюдь не самые привлекательные.

    Большинство честных женщин – это закрытые клады, которые целы только потому, что их никто еще не искал.

    Будучи обмануты друзьями, мы можем равнодушно принимать проявления их дружбы, но должны сочувствовать им в их несчастьях.

    Бывает такая любовь, которая в высшем своем проявлении не оставляет места для ревности.

    Бывают в жизни положения, выпутаться их которых можно только с помощью изрядной доли безрассудства.

    В великих делах нужно стараться не столько создавать события, сколько пользоваться теми, которые представляются.

    В волокитстве есть все, что угодно, кроме любви.

    В дружбе, как и в любви, чаще доставляет счастье то, чего мы не знаем, нежели то, что нам известно.

    Вежливость – это желание всегда встречать вежливое обращение и слыть обходительным человеком.

    Великодушие всем пренебрегает, чтобы всем завладеть.

    Великодушие – это благородное усилие гордости, с помощью которого человек овладевает собой, тем самым овладевая и окружающим.

    Величавость – это непостижимая уловка тела, изобретенная для того, чтобы скрыть недостатки ума.

    Величайшее чудо любви в том, что она излечивает от кокетства.

    Величайший из всех льстецов – самолюбие.

    Величайший подвиг дружбы не в том, чтобы показать другу наши недостатки, а в том, чтобы открыть ему глаза на его собственные.

    Вернейший признак высоких добродетелей от самого рождения не знать зависти.

    Влюбленная женщина скорее простит большую нескромность, нежели маленькую неверность.

    В любовных приключениях есть все, что угодно, кроме любви.

    В людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют.

    Воздавать должное своим достоинствам наедине с собою столь же разумно, сколь смехотворно превозносить их в присутствии других.

    Воздержанность в еде рождена или заботой о здоровье, или неспособностью много съесть.

    В основе так называемой щедрости обычно лежит тщеславие, которое нам дороже всего, что мы дарим.

    В повседневной жизни наши недостатки кажутся порою более привлекательными, чем наши достоинства.

    В ревности больше себялюбия, чем любви.

    Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

    Всем достаточно известно, что не подобает человеку говорить о своей жене, но недостаточно известно, что еще меньше ему подобает говорить о себе.

    Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.

    В серьезных делах следует заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько о том, чтобы их не упускать.

    Все страсти вообще заставляют нас делать ошибки, но самые смешные из них заставляет нас делать любовь.

    Все хотят снискать славу, но никто не хочет лишиться жизни; поэтому храбрецы проявляют не меньше находчивости и ума, чтобы избежать смерти, чем крючкотворцы – чтобы приумножить состояние.

    Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.

    Всякий хвалит свое сердце, но никто не решится дать хороший отзыв о своем уме.

    В то время как люди умные умеют выразить многое в немногих словах, люди ограниченные, напротив, обладают способностью много говорить – и ничего не сказать.

    В характере человека больше изъянов, чем в его уме.

    Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.

    Высшая ловкость состоит в том, чтобы всему знать истинную цену.

    Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.

    Гений лет не имеет – он преодолевает все, что останавливает обыкновенные умы.

    Глупец не может быть добрым: для этого у него слишком мало мозгов.

    Говорить всего труднее как раз тогда, когда стыдно молчать.

    Гораздо легче узнать человека вообще, чем какого-либо человека в частности.

    Гордость не хочет быть в долгу, а самолюбие не желает расплачиваться.

    Гордость свойственна всем людям: разница лишь в том, где и когда они ее проявляют.

    Гордость часто разжигает в нас зависть, и та же самая гордость нередко помогает нам с ней справиться.

    Горячность, которая с годами все возрастает, уже граничит с безрассудством.

    Громкое имя не возвеличивает, а лишь унижает того, кто не умеет носить его с честью.

    Для того, чтобы воспользоваться хорошим советом со стороны, подчас требуется не меньше ума, чем для того, чтобы подать хороший совет самому себе.

    Долговечность наших страстей не более зависит от нас, чем долговечность жизни.

    Достойно вести себя, когда судьба благоприятствует, труднее, чем когда она враждебна.

    Если бы мы не льстили себе сами, нас не портила бы чужая лесть.

    Если бы нас не одолевала гордость, мы не жаловались бы на гордость других.

    Если кто-нибудь сделает нам добро, мы обязаны терпеливо сносить и причиняемое этим человеком зло.

    Если судить о любви по обычным ее проявлениям, она больше похожа на вражду, чем на дружбу.

    Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их трогает, избегать споров о вещах, им безразличных, редко задавать вопросы и никогда не давать повода думать, что вы умнее.

    Есть люди, которым на роду написано быть глупцами: они делают глупости не только по собственному желанию, но и по воле судьбы.

    Есть люди столь ветреные и легковесные, что у них не может быть ни крупных недостатков, ни подлинных достоинств.

    Есть люди, столь поглощенные, собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти.

    Желание вызвать жалость или восхищение – вот что нередко составляет основу нашей откровенности.

    Женщина долго хранит верность первому своему любовнику, если только она не берет второго.

    Женщине легче преодолеть свою страсть, нежели свое кокетство.

    Женщины не сознают всей беспредельности своего кокетства.

    Зависть всегда продолжается долее, нежели счастье тех, которым завидуют.

    Зло, как и добро, имеет своих героев.

    Злоупотребление хитростью говорит об ограниченности ума; люди, пытающиеся прикрыть таким способом свою наготу в одном месте, неизбежно разоблачают себя в другом.

    Изысканность ума сказывается в умении тонко льстить.

    Изящество для тела – это то же, что здравый смысл для ума.

    Иногда людям кажется, что они ненавидят лесть, в то время как им ненавистна лишь та или иная ее форма.

    Иной раз нам не так мучительно покориться принуждению окружающих, как самим к чему-то себя принудить.

    Иные достоинства подобны зрению или слуху: люди, лишенные этих достоинств, не способны увидеть и оценить их в окружающих.

    Иные люди отталкивают, невзирая на все их достоинства, а другие привлекают при всех их недостатках.

    Иные люди похожи на банковые билеты, которые принимаются по курсу, а не по нарицательной их цене.

    Иные недостатки, если ими умело пользоваться, сверкают ярче любых достоинств.

    Иные упреки звучат как похвала, зато иные похвалы хуже злословия.

    Искренность – это чистосердечие. Мало кто обладает этим качеством.

    Истинная любовь похожа на привидение: все о ней говорят, но мало кто ее видел.

    Истинно благородные люди никогда ничем не кичатся.

    Истинное красноречие – это умение сказать все, что нужно, и не больше, чем нужно.

    Истинно ловкие люди всю жизнь делают вид, что гнушаются хитростью, а на самом деле они просто приберегают ее для исключительных случаев, обещающих исключительную выгоду.

    Истинно мягкими могут быть только люди с твердым характером; у остальных же кажущаяся мягкость – это чаще всего просто слабость, которая легко превращается в озлобленность.

    Истинность – вот первооснова и суть красоты и совершенства; прекрасно и совершенно лишь то, что, обладая всем, чем должно обладать, поистине таково, каким должно быть.

    Истинный друг есть величайшее из благ и вместе с тем то благо, о приобретении которого думают меньше всего.

    Как бы ни была редка истинная любовь, истинная дружба встречается еще реже.

    Как бы ни был проницателен человек, ему не постигнуть всего зла, которое он творит.

    Как бы ни кичились люди величием своих деяний, последние часто бывают следствием не великих замыслов, а простой случайности.

    Как естественна и вместе с тем как обманчива вера человека в то, что он любим!

    Какие бы похвалы нам ни расточали, мы не находим в них ничего для себя нового.

    Как мало на свете стариков, владеющих искусством быть стариками!

    Как раз те люди, которые во что бы то ни стало хотят всегда быть правыми, чаще всего бывают неправы.

    Как только дурак похвалит нас, он уже не кажется нам так глуп.

    Как часто люди пользуются своим умом для совершения глупостей.

    Когда женщина влюбляется впервые, она любит своего любовника; в дальнейшем она любит уже только любовь.

    Когда люди уже не любят друг друга, им трудно найти повод для того, чтобы разойтись.

    Когда нам удается надуть других, они редко кажутся нам такими дураками, какими кажемся мы самим себе, когда другим удается надуть нас.

    Когда пороки покидают нас, мы стараемся уверить себя, что это мы покинули их.

    Когда человек любит, он часто сомневается в том, во что больше всего верит.

    Короли поступают с людьми, как с монетами: они придают им цену по своему произволу, и их приходится расценивать по курсу, а не по действительной цене.

    Крушение всех надежд человека приятно и его друзьям и недругам.

    К старости люди становятся безрассуднее – и мудрее.

    К старости недостатки ума становятся все заметнее, как и недостатки внешности.

    Кто никогда не совершал безрассудств, тот не так мудр, как ему кажется.

    Кто очень сильно любит, тот долго не замечает, что он-то уже не любим.

    Кто слишком усерден в малом, тот обычно становится неспособен к великому.

    Куда несчастнее тот, кому никто не нравится, чем тот, кто не нравится никому.

    Куда полезнее изучать не книги, а людей.

    Легкое поведение – это наименьший недостаток женщин легкого поведения.

    Легче пренебречь выгодой, чем отказаться от прихоти.

    Лесть – это фальшивая монета, которая имеет хождение только из-за нашего тщеславия.

    Лицемерие есть та дань, которую порок принужден платить добродетели.

    Лишены прозорливости не те люди, которые не достигают цели, а те, которые проходят мимо нее.

    Любая страсть толкает на ошибки, но на самые глупые толкает любовь.

    Любовники только потому никогда не скучают друг с другом, что они все время говорят о себе. Любовь одна, но подделок под нее – тысячи.

    Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестает жить, как только перестает надеяться или бояться.

    Любовь правильнее всего сравнить с горячкой: тяжесть и длительность той и другой нимало не зависят от нашей воли.

    Любой наш недостаток более простителен, чем уловки, на которые мы идем, чтобы его скрыть.

    Люди кокетничают, когда делают вид, будто им чуждо любое кокетство.

    Люди, которых мы любим, почти всегда более властны над нашей душой, нежели мы сами.

    Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума все замечают и ни на что не обижаются.

    Люди мнимо благородные скрывают свои недостатки и от других и от себя, а люди истинно благородные прекрасно их осознают и открыто о них заявляют.

    Люди недалекие обычно осуждают все, что выходит за пределы их понимания.

    Люди независтливые встречаются еще реже, чем бескорыстные.

    Люди не могут утешаться, когда их обманут враги или изменят им друзья; но когда они обманывают сами себя, они бывают порой довольны.

    Люди не только забывают благодеяния и обиды, но даже склонны ненавидеть своих благодетелей и прощать обидчиков. Необходимость отблагодарить за добро и отомстить за зло кажется им рабством, которому они не желают покоряться.

    Люди никогда не бывают ни безмерно хороши, ни безмерно плохи.

    Люди обычно называют дружбой совместное времяпрепровождение, взаимную помощь в делах, обмен услугами, одним словом, такие отношения, где себялюбие надеется что-нибудь выгадать.

    Люди охотно молчат, если тщеславие не побуждает их говорить.

    Люди редко бывают достаточно разумны, чтобы предпочесть полезное порицание опасной похвале.

    Люди скорее согласятся себя чернить, нежели молчать о себе.

    Люди слабохарактерные не способны быть искренними.

    Люди упрямо не соглашаются с самыми здравыми суждениями не по недостатку проницательности, а из-за избытка гордости: они видят, что первые ряды в правом деле разобраны, а последние им не хочется занимать.

    Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.

    Люди, чересчур предавшиеся маленьким делам, обыкновенно становятся неспособными совершать большие.

    Люди, чуждые зависти, встречаются еще реже, чем бескорыстные.

    Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина была на одной стороне.

    Мало найдется людей настолько мудрых, чтобы предпочесть полезное порицание вредной похвале.

    Мало на свете женщин, достоинства которых пережили бы их красоту.

    Мало обладать выдающимися качествами, надо еще уметь ими пользоваться.

    Мелкие умы слишком оскорбляются мелочами, великие умы также замечают все эти мелочи, но никогда ими не оскорбляются.

    Миром правят судьба и прихоть.

    Может ли человек с уверенностью сказать, чего он захочет в будущем, если он не способен понять, чего ему хочется сейчас.

    Можно быть хитрее другого, но нельзя быть хитрее всех.

    Можно дать другому разумный совет, но нельзя научить его разумному поведению.

    Можно найти женщин, которые никогда не имели любовников; но трудно найти таких, которые имели бы только одного.

    Можно обладать достоинствами и не достигнуть высокого положения в обществе, но нельзя его достигнуть, не имея хоть каких-нибудь достоинств.

    Можно излечить от безрассудства, но нельзя исправить кривой ум.

    Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему почти все люди несчастны.

    Мудрость для души – то же, что здоровье для тела.

    Мудрый человек понимает, что проще воспретить себе увлечение, чем потом с ним бороться.

    Мы во многом остаемся новичками, независимо от возраста, и нам часто не хватает опытности, несмотря на количество прожитых лет.

    Мы всегда любим тех, кто восхищается нами, но не всегда любим тех, кем восхищаемся мы.

    Мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, как будто награждены бессмертием.

    Мы вступаем в различные возрасты нашей жизни, точно новорожденные, не имея за плечами никакого опыта, сколько бы нам ни было лет.

    Мы выиграли бы в глазах людей, если бы являлись им такими, какими мы всегда были и есть, а не прикидывались такими, какими никогда не были и не будем.

    Мы легко забываем свои ошибки, когда они известны лишь нам одним.

    Мы менее стараемся быть счастливыми, чем казаться такими.

    Мы не можем вторично полюбить тех, кого однажды действительно разлюбили.

    Мы не предаемся всецело одному пороку чаще всего потому, что у вас их несколько.

    Мы нередко относимся снисходительно к тем, кто тяготит нас, но никогда не бываем снисходительны к тем, кто тяготится нами.

    Мы ничего не раздаем с такой щедростью, как советы.

    Мы охотно прощаем нашим друзьям недостатки, которые нас не задевают.

    Мы охотно сознаемся в маленьких недостатках, желая этим сказать, что более важных у нас нет.

    Мы помогаем людям, чтобы они, в свою очередь, помогли нам; таким образом, наши услуги сводятся просто к благодеяниям, которые мы загодя оказываем самим себе.

    Мы потому возмущаемся людьми, которые с нами лукавят, что они считают себя умнее нас.

    Мы потому так непостоянны в дружбе, что трудно познать свойства души человека и легко познать свойства ума.

    Мы презираем не тех, у кого есть пороки, а тех, у кого нет никаких добродетелей.

    Мы редко до конца понимаем, чего мы в действительности хотим.

    Мы сопротивляемся нашим страстям не потому, что мы сильны, а потому, что они слабы.

    Мы стараемся вменить себе в заслугу те недостатки, которых не желаем исправлять.

    Мы считаем здравомыслящими лишь тех людей, которые во всем с нами согласны.

    Мы так нетерпимы к чужому тщеславию, что оно уязвляет наше собственное.

    Мы так привыкли притворяться перед другими, что под конец начинаем притворяться перед собой.

    Мы хвалим других обычно лишь для того, чтобы услышать похвалу себе.

    Мы часто выискиваем отравленные похвалы, косвенно открывающие в тех, кого мы хвалим, такие недостатки, на которые мы не осмеливаемся указать прямо.

    Мы часто клеймим чужие недостатки, но редко, пользуясь их примером, исправляем свои.

    Надежда, как она ни обманчива, все же служит и тому, чтобы довести нашу жизнь до конца по приятной стезе.

    На каждого человека, как и на каждый поступок, следует смотреть с определенного расстояния.

    Иных можно понять, рассматривая их вблизи, другие же становятся понятными только издали.

    Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему, и мы бываем счастливы, обладая тем, что любим, а не тем, что другие считают достойным любви. Нам легче полюбить тех, кто нас ненавидит, нежели тех, кто любит сильнее, чем нам желательно.

    Нам нравится наделять себя недостатками, противоположными тем, которые у нас есть в действительности; слабохарактерные люди, например, любят хвастаться упрямством.

    Нам почти всегда скучно с теми людьми, с которыми не полагается скучать.

    Нам почти всегда скучно с теми, кому скучно с нами.

    Нам следовало бы удивляться только нашей способности чему-нибудь еще удивляться.

    На свете мало недостижимых вещей; будь у нас больше настойчивости, мы могли бы отыскать путь почти к любой цели.

    Насмешка бывает часто признаком скудности ума: она является на помощь, когда недостает хороших доводов.

    На старости любви, как и на старости лет, люди еще живут для скорбей, но уже не живут для наслаждений.

    Настоящая дружба не знает зависти, а настоящая любовь – кокетства.

    Наше душевное спокойствие или смятение зависят не столько от важнейших событий нашей жизни, сколько от удачного или неприятного для нас сочетания житейских мелочей.

    Наше раскаяние – это обычно не столько сожаление о зле, которое совершили мы, сколько боязнь зла, которое могут причинить нам в ответ.

    Наше самолюбие больше страдает, когда порицают наши вкусы, чем когда осуждают наши взгляды. Наши враги в суждениях о нас гораздо ближе к истине, чем мы сами.

    Наши добродетели – это чаще всего искусно переряженные пороки.

    Наши прихоти куда причудливей прихотей судьбы.

    Наши страсти часто являются порождением других страстей, прямо им противоположных: скупость порой ведет к расточительности, а расточительность – к скупости; люди нередко стойки по слабости характера и отважны из трусости.

    Наш ум ленивее, чем тело.

    Не будь у нас недостатков, нам было бы не так приятно подмечать их у ближних.

    Не бывает обстоятельств столь несчастных, чтобы умный человек не мог извлечь из них какую-нибудь выгоду, но не бывает и столь счастливых, чтобы безрассудный не мог обратить их против себя.

    Невелика беда – услужить неблагодарному, но большое несчастье – принять услугу от подлеца.

    Неверность должна была бы убивать любовь, и не следовало бы ревновать тогда, когда к этому есть основания: ревности достоин лишь тот, кто старается ее не вызывать.

    Невозмутимость, которую проявляют порой осужденные на казнь, равно как и презрение к смерти, говорит лишь о боязни взглянуть ей прямо в глаза; следовательно, можно сказать, что то и другое для их разума – все равно что повязка для их глаз.

    Невозмутимость мудрецов – это всего лишь умение скрывать свои чувства в глубине сердца.

    Не всякий человек, познавший глубины своего ума, познал глубины своего сердца.

    Не давая нашим друзьям заглянуть в самую глубину нашего сердца, мы это делаем не столько из недоверия к ним, сколько из недоверия к самим себе.

    Не доверять друзьям позорнее, чем быть ими обманутым.

    Недостатки иногда более простительны, чем средства, которыми пользуются для того, чтобы их скрыть.

    Не замечать охлаждения людей – значит мало ценить их дружбу.

    Не может долго нравиться тот, кто умен всегда на один лад.

    Не может отвечать за свою храбрость человек, который никогда не подвергался опасности.

    Ненависть и лесть – подводные камни, о которые разбивается истина.

    Ненависть к людям, попавшим в милость, вызвана любовью к этой самой милости.

    Необычайное удовольствие, с которым мы говорим о себе, должно было бы внушить нам подозрение, что наши собеседники его отнюдь не разделяют.

    Непреклонная строгость поведения противна женской натуре.

    Нередко нам пришлось бы стыдиться своих самых благородных поступков, если бы окружающим были известны наши побуждения.

    Не следует обижаться на людей, утаивших от нас правду: мы и сами постоянно утаиваем ее от себя.

    Несравненно легче подавить первое желание, чем удовлетворить все.

    Не так благотворна истина, как зловредна ее видимость.

    Нет более несносных глупцов, чем те, которые не совсем лишены ума.

    Нет вернее средства разжечь в другом страсть, чем самому хранить холод.

    Нет качества более редкого, чем истинная доброта: большинство людей, считающих себя добрыми, только снисходительны или слабы.

    Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.

    Нет таких людей, которые, перестав любить, не начали бы стыдиться прошедшей любви.

    Ни в одной страсти себялюбие не царит так безраздельно, как в любви; люди всегда готовы принести в жертву покой любимого существа, лишь бы сохранить свой собственный.

    Нигде не найти покоя тому, кто не нашел его в самом себе.

    Никакое притворство не поможет долго скрывать любовь, когда она есть, или изображать – когда ее нет.

    Никакому воображению не придумать такого множества противоречивых чувств, какие обычно уживаются в одном человеческом сердце.

    Никто так не торопит других, как лентяи: ублажив свою лень, они хотят казаться усердными.

    Ни один льстец не льстит так искусно, как себялюбие.

    Ничто так не мешает естественности, как желание казаться естественным.

    Нужно иметь большой ум, чтобы уметь не показывать своего умственного превосходства.

    Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье – к несчастному.

    Ограниченность нашего ума приводит к упрямству: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

    Одинаково трудно угодить и тому, кто любит очень сильно, и тому, кто уже совсем не любит.

    Одним людям идут их недостатки, а другим даже достоинства не к лицу.

    Одних своекорыстие ослепляет, другим открывает глаза.

    О достоинствах человека нужно судить не по его хорошим качествам, а по тому, как он ими пользуется.

    Окончательно соскучившись, мы перестаем скучать.

    Опаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены доброты.

    Опасно упрекать в робости тех, кого хотят от нее исцелить.

    Очарование новизны в любви подобно цветению фруктовых деревьев: оно быстро тускнеет и больше никогда не возвращается.

    Под старость люди становятся одновременно и глупее и умнее.

    Поистине ловок тот, кто умеет скрывать свою ловкость.

    Поистине необычайными достоинствами обладает тот, кто сумел заслужить похвалу своих завистников.

    Показная простота – это утонченное лицемерие.

    Пока люди любят, они прощают.

    Пока человек в состоянии творить добро, ему не грозит опасность столкнуться с неблагодарностью.

    Порой бывают глупцы и при уме; но никогда не бывают такими при рассудке.

    Пороки входят в состав добродетелей, как яды в состав лекарств; благоразумие смешивает их, ослабляет их действие и потом умело пользуется ими как средством против жизненных невзгод.

    Пороки души похожи на раны тела: как бы старательно их ни лечили, они все равно оставляют рубцы и в любую минуту могут открыться снова.

    Порою из дурных качеств складываются великие таланты.

    Порою легче стерпеть обман того, кого любишь, чем услышать от него всю правду.

    Порядочная женщина – это скрытое от всех сокровище; найдя его, человек разумный не станет им хвалиться.

    Порядочный человек может быть влюблен как безумный, но не как дурак.

    Постоянство в любви бывает двух родов: мы постоянны или потому, что все время находим в любимом человеке новые качества, достойные любви, или же потому, что считаем постоянство долгом чести.

    Постоянство не заслуживает ни похвал, ни порицаний, ибо в нем проявляется устойчивость вкусов и чувств, не зависящая от нашей воли.

    Похвалы за доброту достоин лишь человек, у которого хватает твердости характера на то, чтобы иной раз быть злым; в противном случае доброта чаще всего говорит лишь о бездеятельности или о недостатке воли.

    Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характера.

    Презрение философов к богатству было вызвано их сокровенным желанием отомстить несправедливой судьбе за то, что она не наградила их по достоинствам жизненными благами; оно было тайным средством, спасающим от унижений бедности, и окольным путем к почету, обычно доставляемому богатством.

    Привычка постоянно хитрить – признак ограниченности ума, и почти всегда случается, что прибегающий к хитрости, чтобы прикрыть себя в одном месте, открывается в другом.

    Признаваясь в маленьких недостатках, мы тем самым стараемся убедить окружающих в том, что у нас нет крупных.

    Признак истинного достоинства человека в том, что даже завистники его вынуждены хвалить его.

    Приличие – это наименее важный из всех законов общества и наиболее чтимый.

    Пример заразителен, поэтому все благодетели рода человеческого и все злодеи находят подражателей.

    Добрым делам мы подражаем из чувства соревнования, дурным же – из врожденной злости, которую опыт сдерживал, а пример выпустил на волю.

    Примирение с врагами говорит лишь об усталости от борьбы, о боязни поражения и о желании занять более выгодную позицию.

    Притворяясь, будто мы попали в расставленную нам ловушку, мы проявляем поистине утонченную хитрость, потому что обмануть человека легче всего тогда, когда он хочет обмануть нас.

    Причинять людям зло большей частью не так опасно, как делать им слишком много добра.

    Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных.

    Пышность погребальных обрядов не столько увековечивает достоинства мертвых, сколько ублажает тщеславие живых.

    Равнодушие старости не больше способствует спасению души, чем пылкость юности.

    Разлука ослабляет легкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.

    Ревнивая жена порою даже приятна мужу: он хотя бы все время слышит разговоры о предмете своей любви.

    Ревность всегда рождается вместе с любовью, но не всегда вместе с нею умирает.

    Ревность питается сомнениями; она умирает или переходит в неистовство, как только сомнения превращаются в уверенность.

    Самое причудливое безрассудство бывает обычно порождением самого утонченного разума.

    Самые смелые и самые разумные люди – это те, которые под любыми благовидными предлогами стараются не думать о смерти.

    Самый прекрасный подарок, сделанный людям после мудрости, – это дружба.

    Своекорыстие говорит на всех языках и разыгрывает любые роли – даже роль бескорыстия.

    Своекорыстие приводит в действие все добродетели и все пороки.

    Своим недоверием мы оправдываем чужой обман.

    Сила и слабость духа – это просто неправильные выражения: в действительности же существует лишь хорошее или плохое состояние органов тела.

    Сильно мешает быть умным усердное стремление выказываться таким.

    Скромность увеличивает достоинство и извиняет посредственность.

    Слабость характера нередко утешает нас в таких несчастьях, в каких бессилен утешить разум.

    Слабость характера – это единственный недостаток, который невозможно исправить.

    Слава великих людей всегда должна измеряться способами, какими она была достигнута.

    Слишком лютая ненависть ставит нас ниже тех, кого мы ненавидим.

    Смешное наносит чести больший ущерб, чем само бесчестие.

    Смирение нередко оказывается притворной покорностью, цель которой – подчинить себе других; это – уловка гордости, принижающей себя, чтобы возвыситься…

    Сострадание – это нередко способность увидеть в чужих несчастьях свои собственные, это – предчувствие бедствий, которые могут постигнуть и нас.

    С судьбой следует обходиться, как со здоровьем: когда она нам благоприятствует – наслаждаться ею, а когда начинает капризничать – терпеливо выжидать, не прибегая без особой необходимости к сильнодействующим средствам.

    Старики потому так любят давать хорошие советы, что уже не способны подавать дурные примеры.

    Старость – это тиран, который под страхом смерти запрещает нам все наслаждения юности.

    Старые безумцы еще безумнее молодых.

    Страсти – это единственные ораторы, доводы которых всегда убедительны; их искусство рождено как бы самой природой и зиждется на непреложных законах. Поэтому человек бесхитростный, но увлеченный страстью, может убедить скорее, чем красноречивый, но равнодушный.

    Страсть часто превращает умного человека в глупца, но не менее часто наделяет дураков умом.

    Страстям присущи такая несправедливость и такое своекорыстие, что доверять им опасно и следует их остерегаться даже тогда, когда они кажутся вполне разумными.

    Судьба все устраивает к выгоде тех, кому она покровительствует.

    Судьба исправляет такие наши недостатки, каких не мог бы исправить даже разум.

    Судьбу считают слепой главным образом те, кому она не дарует удачи.

    Суждения наших врагов о нас ближе к истине, чем наши собственные.

    Существует такая степень счастья и горя, которая выходит за пределы нашей способности чувствовать.

    Существуют разные лекарства от любви, но нет ни одного надежного.

    Счастливые люди неисправимы: судьба не наказывает их за грехи, и поэтому они считают себя безгрешными.

    Счастье и несчастье мы переживаем соразмерно нашему себялюбию.

    Счастье и несчастье человека в такой же степени зависят от его нрава, как и от судьбы.

    Счастье любви заключается в том, чтобы любить; люди счастливее, когда сами испытывают страсть, чем когда ее внушают.

    Так же легко обмануть себя и не заметить этого, как трудно обмануть другого и не быть изобличенным.

    Те, кому довелось пережить большие страсти, потом всю жизнь и радуются своему исцелению, и горюют о нем.

    Терзания ревности – самые мучительные из человеческих терзаний и к тому же менее всего внушающие сочувствие тому, кто их причиняет.

    Только стечение обстоятельств открывает нашу сущность окружающим и, главное, нам самим.

    Только у великих людей бывают великие пороки.

    Только умея слушать и отвечать, можно быть хорошим собеседником.

    Тот, кого разлюбили, обычно сам виноват, что вовремя этого не заметил.

    Тот, кто думает, что может обойтись без других, сильно ошибается; но тот, кто думает, что другие не могут обойтись без него, ошибается еще сильнее.

    Тот, кто излечивается от любви первым, – всегда излечивается полнее.

    То, что люди называют обыкновенно дружбой, – в сущности, только союз, цель которого обоюдное сохранение выгод и обмен добрых услуг, самая бескорыстная дружба – не что иное, как сделка, при которой наше самолюбие всегда рассчитывает что-нибудь выиграть.

    То, что мы принимаем за благородство, нередко оказывается переряженным честолюбием, которое, презирая мелкие выгоды, прямо идет к крупным.

    То, что мы принимаем за добродетель, нередко оказывается сочетанием корыстных желаний и поступков, искусно подобранных судьбой или нашей собственной хитростью; так, например, порою женщины бывают целомудренны, а мужчины – доблестны совсем не потому, что им действительно свойственны целомудрие и доблесть.

    Трусы обычно не сознают всей силы своего страха.

    Тщеславие заставляет нас поступать противно нашим вкусам гораздо чаще, чем требование разума.

    Тщеславие, стыд, а главное, темперамент – вот что обычно лежит в основе мужской доблести и женской добродетели.

    У большинства людей любовь к справедливости – это просто боязнь подвергнуться несправедливости.

    У великих людей презрение к смерти вызвано ослепляющей их любовью к славе, а у людей простых – ограниченностью, которая не позволяет им постичь всю глубину ожидающего их несчастья и дает возможность думать о вещах посторонних.

    Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других.

    Уклонение от похвалы – это просьба повторить ее.

    У людских достоинств, как и у плодов, есть своя пора.

    Ум всегда в дураках у сердца.

    Умение ловко пользоваться посредственными способностями не внушает уважения – и все же нередко приносит людям больше славы, чем истинные достоинства.

    Умен не тот, кого случай делает умным, а тот, кто понимает, что такое ум, умеет его распознавать и любуется им.

    Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей.

    Умный человек нередко попадал бы в затруднительное положение, не будь он окружен дураками.

    Ум ограниченный, но здравый в конце концов не так утомителен в собеседнике, как ум широкий, но путаный.

    Ум служит нам порою лишь для того, чтобы смелее делать глупости.

    Ум у большинства женщин служит не столько для укрепления их благоразумия, сколько для оправдания их безрассудств.

    Уму не под силу долго разыгрывать роль сердца.

    У нас больше силы, чем воли, и мы часто, для того только, чтобы оправдать себя в собственных глазах, находим многое невозможным для нас.

    У нас всегда достанет сил, чтобы перенести несчастье ближнего.

    У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка.

    Упрямство – это исчадие скудоумия, невежества и самонадеянности.

    У человеческих характеров, как и у некоторых зданий, несколько фасадов, причем не все они приятны на вид.

    Физический труд помогает забывать о нравственных страданиях.

    Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.

    Хитрость и предательство свидетельствуют лишь о недостатке ловкости.

    Хитрость – признак недалекого ума.

    Хороший вкус говорит не столько об уме, сколько о ясности суждений.

    Хорошо слушать и хорошо отвечать – это одно из величайших совершенств, какое только возможно в разговоре.

    Хотя все считают милосердие добродетелью, оно порождено иногда тщеславием, нередко ленью, часто страхом, а почти всегда – и тем, и другим, и третьим.

    Целомудрие женщин – это большей частью просто забота о добром имени и о покое.

    Чаще всего вызывают неприязнь те люди, которые твердо уверены во всеобщей приязни.

    Чаще всего тяготят окружающих те люди, которые считают, что они никому не могут быть в тягость.

    Человек никогда не бывает так несчастен, как ему кажется, или так счастлив, как ему хочется.

    Человеку легче казаться достойным той должности, которой он не занимает, нежели той, в которой он состоит.

    Чем бы мы ни объясняли наши огорчения, чаще всего в их основе лежит обманутое своекорыстие или уязвленное тщеславие.

    Чиста и свободна от влияния других страстей только та любовь, которая таится в глубине нашего сердца и неведома нам самим.

    Чистосердечно хвалить добрые дела – значит до некоторой степени принимать в них участие.

    Чрезмерная поспешность в расплате за оказанную услугу есть своего рода неблагодарность.

    Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

    Чтобы стать великим человеком, нужно уметь искусно пользоваться всем, что предлагает судьба.

    Юность – это как бы опьянение, нечто вроде лихорадящего разума.

    Юность меняет свои вкусы из-за пылкости чувств, а старость сохраняет их неизменными по привычке.

    Юношам часто кажется, что они естественны, тогда как на самом деле они просто невоспитанны и грубы.

    Легче познать людей вообще, чем одного человека в частности.

    Как ни обманчива надежда, все же до конца наших дней она ведет нас легкой стезей.

    Мы находим несколько решений одного и того же вопроса не столько потому, что наш ум очень плодовит, сколько потому, что он не слишком прозорлив и, вместо того чтобы остановиться на самом лучшем решении, представляет нам без разбора все возможности сразу.

    Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

    Чтобы вступить в заговор, нужна неколебимая отвага, а чтобы стойко переносить опасности войны, хватает обыкновенного мужества.

    Как ни редко встречается настоящая любовь, настоящая дружба встречается еще реже.

    На свете немало таких женщин, у которых в жизни не было ни одной любовной связи, но очень мало таких, у которых была только одна.

    На свете мало порядочных женщин, которым не опостылела бы их добродетель.

    Женщины в большинстве своем оттого так безразличны к дружбе, что она кажется им пресной в сравнении с любовью.

    Постоянство в любви – это вечное непостоянство, побуждающее нас увлекаться по очереди всеми качествами любимого человека, отдавая предпочтение то одному из них, то другому; таким образом, постоянство оказывается непостоянством, но ограниченным, то есть сосредоточенным на одном предмете.

    Человек истинно достойный может быть влюблен как безумец, но не как глупец.

    Твердость характера заставляет людей сопротивляться любви, но в то же время она сообщает этому чувству пылкость и длительность; люди слабые, напротив, легко загораются страстью, но почти никогда не отдаются ей с головой.

    Зависть еще непримиримее, чем ненависть.

    Есть люди, столь поглощенные собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти.

    Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.

    Признательность большинства людей порождена скрытым желанием добиться еще больших благодеяний.

    Ошибки людей в их расчетах на благодарность за оказанные ими услуги происходят оттого, что гордость дающего и гордость принимающего не могут сговориться о цене благодеяния.

    Бывают удачные браки, но не бывает браков упоительных.

    Почему мы запоминаем во всех подробностях то, что с нами случилось, но не способны запомнить, сколько раз мы рассказывали об этом одному и тому же лицу?

    Люди, верящие в свои достоинства, считают долгом быть несчастными, дабы убедить таким образом и других и себя в том, что судьба еще не воздала им по заслугам.

    Прежде чем сильно чего-то пожелать, следует осведомиться, очень ли счастлив нынешний обладатель желаемого.

    Наша зависть всегда долговечнее чужого счастья, которому мы завидуем.

    Наша искренность в немалой доле вызвана желанием поговорить о себе и выставить свои недостатки в благоприятном свете.

    Мы охотнее признаемся в лености, чем в других наших недостатках; мы внушили себе, что она, не нанося большого ущерба прочим достоинствам, лишь умеряет их проявление.

    Лицемерие – это дань уважения, которую порок платит добродетели.

    Как ни приятна любовь, все же ее внешние проявления доставляют нам больше радости, чем она сама.

    Мало найдется ошибок менее извинительных, чем средства, к которым мы прибегаем, чтобы их скрыть.

    Насколько ясно люди понимают свои ошибки, видно из того, что, рассказывая о своем поведении, они всегда умеют выставить его в благородном свете.

    Наши поступки подобны строчкам буриме: каждый связывает их, с чем ему заблагорассудится.

    Иной раз, проливая слезы, мы ими обманываем не только других, но и себя.

    Ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть в упор.

    Старость – вот преисподняя для женщин.

    Хотя судьбы людей очень несхожи, но некоторое равновесие в распределении благ и несчастий как бы уравнивает их между собой.

    Нас мучит не столько жажда счастья, сколько желание прослыть счастливцами.

    Умеренность в жизни похожа на воздержание в еде: съел бы еще, да страшно заболеть.

    Демократия умирает не из-за слабости законов, а из-за слабости демократов.

    Благодарность - просто тайная надежда на дальнейшее одобрение.

    До тех пор, пока мы стремимся помогать людям, мы редко встречаемся с неблагодарностью.

    Невелика беда услужить неблагодарному, но большое несчастье - принять услугу от подлеца.

    Бог

    В наказание за первородный грех бог дозволил человеку сотворить кумир из себялюбия, чтобы оно терзало его на всех жизненных путях.

    Богатство

    Довольно много людей, презирающих богатство, но мало отдающих его.

    Болезнь

    Какая это скучная болезнь - оберегать своё здоровье чересчур строгим режимом.

    Болтливость

    Почему мы запоминаем во всех подробностях, что с нами случилось, но неспособны запомнить, сколько раз мы рассказывали об этом одному и тому же лицу?

    Мелочные умы имеют дар говорить много и не сказать ничего.

    Боль

    Телесная боль есть единственное зло, которое рассудок не может ни ослабить, ни исцелить.

    Брак

    Брак - единственная война, во время которой вы спите с врагом.

    Великодушие

    Великодушие есть рассудок гордости и самое верное средство получения похвал.

    Великодушие довольно точно определено своим названием; кроме того, можно сказать, что оно - здравый смысл гордости и самый достойный путь к доброй славе.

    Верность

    Перестав любить, мы радуемся, когда нам изменяют, тем самым освобождая нас от необходимости хранить верность.

    Возможности

    В серьёзных делах следует заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько в том, чтобы их не упускать.

    Враг

    Наши враги в суждениях о нас гораздо ближе к истине, чем мы сами.

    Высокомерие

    Высокомерие - это, в сущности, та же гордыня, во всеуслышанье заявляющая о своём присутствии.

    Глупость

    Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.

    Нет более несносных глупцов, чем те, которые не совсем лишены ума.

    Гордость

    Гордость свойственна всем людям; разница лишь в том, как и когда они её проявляют.

    Гордыня всегда возмещает свои убытки и ничего не теряет, даже когда отказывается от тщеславия.

    Гордыня не хочет быть должницей, а самолюбие не хочет платить.

    Гордыня, сыграв в человеческой комедии подряд все роли и словно бы устав от своих уловок и превращений, вдруг является с открытым лицом, высокомерно сорвав с себя маску.

    Если бы нас не одолевала гордыня, мы не жаловались бы на гордыню других.

    Не доброта, а гордость обычно побуждает нас читать наставления людям, совершившим проступки.

    Самое опасное следствие гордыни - это ослепление: оно поддерживает и укрепляет её, мешая нам найти средства, которые облегчили бы наши горести и помогли бы исцелиться от пороков.

    У гордости тысяча обличий, но самое искусное и самое обманчивое из них - смирение.

    Государство

    Роскошь и чрезмерная изысканность предрекают верную гибель государству, ибо свидетельствуют о том, что все частные лица пекутся лишь о собственном благе, нисколько не заботясь о благе общественном.

    Доблесть

    Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди обычно решаются лишь в присутствии многих свидетелей.

    Высшая доблесть и непреодолимая трусость - это крайности, которые встречаются очень редко. Между ними на обширном пространстве располагаются всевозможные оттенки храбрости, такие же разнообразные, как человеческие лица и характеры. страх смерти в какой-то мере ограничивает доблесть.

    Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.

    Для простого солдата доблесть - это опасное ремесло, за которое он берётся, чтобы снискать себе пропитание.

    Добро

    Все расхваливают свою доброту, но никто не решается похвалить свой ум.

    Где конец добру, там начало злу, а где конец злу, там начало добру.

    Похвалы за доброту достоин лишь тот человек, у которого хватает твердости характера на то, чтобы иной раз быть злым; в противном случае доброта чаще всего говорит лишь о бездеятельности или о недостатке воли.

    Долг

    Каждый смотрит на свой долг, как на докучливого повелителя, от которого ему хотелось бы избавиться.

    Достоинство

    Зло, которое мы причиняем, навлекает на нас меньше ненависти и преследований, чем наши достоинства.

    Самый верный признак врождённых высоких достоинств - это отсутствие врождённой зависти.

    Друг

    Не доверять друзьям постыднее, нежели быть ими обманутым.

    Не замечать охлаждения друзей - значит мало ценить их дружбу.

    Цените не то, какое добро делает ваш друг, но цените его готовность сделать вам добро.

    Дружба

    Жар дружбы согревает сердце, не сжигая его.

    Мы потому так непостоянны в дружбе, что трудно познать свойства души человека и легко познать свойства ума.

    Душа

    Любовь для души любящего означает то же, что душа - для тела, которое она одухотворяет.

    Жалость

    Жалость есть ни что иное, как сметливое предусматривание бедствий, могущих постигнуть и нас.

    Желание

    Дальновидный человек должен определить место для каждого из своих желаний и затем осуществлять их по порядку. Наша жадность часто нарушает этот порядок и заставляет нас преследовать одновременно такое множество целей, что в погоне за пустяками мы упускаем существенное.

    Мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, как будто награждены бессмертием.

    Прежде чем сильно чего-то пожелать, следует осведомиться, очень ли счастлив нынешний обладатель желаемого.

    Женщины

    Женщины скорее могут преодолеть свою страсть, чем своё кокетство.

    На свете немало таких женщин, у которых в жизни не было ни одной любовной связи, но очень мало таких, у которых была только одна.

    Влюбленная женщина скорее всего простит большую нескромность, нежели маленькую неверность.

    Жизнь

    Бывают в жизни положения, выпутаться из которых можно только с помощью изрядной доли безрассудства.

    Умеренность в жизни похожа на воздержанность в еде: съел бы ещё, да страшно заболеть.

    Зависть

    Завидуют только тому, с кем не надеются сравняться.

    Наша зависть всегда живёт дольше, нежели счастье, которому мы завидуем.

    Зависть ещё непримеримее, чем ненависть.

    Здоровье

    Какая это скучная болезнь - оберегать своё здоровье чересчур строгим режимом!

    Золото

    Заблуждение скупых состоит в том, что они считают золото и серебро благами, тогда как это только средства для приобретения благ.

    Искренность

    Желание говорить о себе и выказывать свои недостатки лишь с той стороны, с которой это нам всего выгоднее, - вот главная причина нашей искренности.

    Истина

    Не так благотворна истина, как зловредна её видимость.

    Лесть

    Ни один льстец не льстит так искусно, как самолюбие.

    Лицемерие

    Никогда гордость не лицемерит так искусно, как скрываясь под личиной смирения.

    Ловкость

    Высшая ловкость состоит в том, чтобы всему знать истинную цену.

    Ложь

    За отвращением ко лжи нередко кроется затаённое желание придать вес нашим утверждениям и внушить благоговейное доверие к нашим словам.

    Любовь

    До тех пор, пока мы любим, мы умеем прощать.

    Истинная любовь похожа на привидение: все о ней говорят, но мало кто её видел.

    Как ни приятна любовь, все же ее внешние проявления доставляют нам больше радости, чем она сама.

    Любовь одна, но подделок под неё - тысячи.

    Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестаёт жить, как только перестаёт надеяться и бояться.

    Любовь покрывает своим именем самые разнообразные человеческие отношения, будто бы связанные с нею, хотя на самом деле она участвует в них не более, чем дождь в событиях, происходящих в Венеции.

    Многие никогда бы не влюбились, если бы не были наслышаны о любви.

    Одинаково трудно угодить и тому, кто любит очень сильно, и тому, кто уже совсем не любит.

    Тот, кто излечивается от любви первым, всегда излечивается полнее.

    Люди

    Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой ум.

    Есть люди с достоинствами, но противные, а другие хоть и с недостатками, но вызывают симпатию.

    Есть люди, которым на роду написано быть глупцами: они делают глупости не только по собственному желанию, но и по воле судьбы.

    Истинно ловкие люди всю жизнь делают вид, что гнушаются хитростью, а на самом деле они просто приберегают её для исключительных случаев, обещающих исключительную выгоду.

    Истинно мягкими могут быть только люди с твёрдым характером: у остальных же кажущаяся мягкость - это в действительности просто слабость, которая легко превращается в сварливость.

    Как бы ни кичились люди величием своих деяний, последние часто бывают следствием не великих замыслов, а просто случайностью.

    Когда люди любят, они прощают.

    Люди, верящие в свои достоинства, считают долгом быть несчастными, дабы убедить таким образом и других и себя в том, что судьба ещё не воздала им по заслугам.

    Люди иногда называют дружбой совместное время препровождение, взаимную помощь в делах, обмен услугами. Одним словом - такие отношения, где себялюбие надеется что-нибудь выгадать.

    Люди не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос.

    Люди не только забывают благодеяния и обиды, но даже склонны ненавидеть своих благодетелей и прощать обидчиков.

    Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.

    Людская привязанность имеет особенность изменяться с переменой счастья.

    Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина была на одной стороне.

    Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему почти все люди несчастны.

    Порою в обществе совершаются такие перевороты, которые меняют и его судьбы, и вкусы людей.

    То, что люди называют добродетелью, - обычно лишь призрак, созданный их вожделениями и носящий столь высокое имя для того, чтобы они могли безнаказанно следовать своим желаниям.

    Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей.

    Хотя судьбы людей очень несхожи, но некое равновесие в распределении благ и несчастий как бы уравнивает их между собой.

    Мир

    Миром правит судьба и прихоть.

    Молодость

    Молодость меняет свои вкусы вследствие горячей крови, а старик сохраняет свои вследствие привычки.

    Юношам часто кажется, что они естественны, тогда как на самом деле они просто невоспитанны и грубы.

    Молчание

    Если требуется большое искусство, чтобы вовремя высказаться, то немалое искусство состоит и в том, чтобы вовремя промолчать.

    Тому, кто не доверяет себе, разумнее всего молчать.

    Мудрость

    Мудрость для души - то же, что здоровье для тела.

    Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных.

    Надежда

    Крушение всех надежд человека приятно и его друзьям и недругам.

    Недостатки

    В повседневной жизни наши недостатки кажутся порою более привлекательными, чем наши достоинства.

    Бессилие есть единственный недостаток, который невозможно исправить.

    Величавость - это непостижимое свойство тела, изобретённое для того, чтобы скрыть недостаток ума.

    Напускная важность - особая манера себя вести, придуманная для пользы тех, кому приходится скрывать недостаток ума.

    Не будь у нас недостатков, нам было бы не так приятно подмечать их у ближних.

    Несчастье

    Тайное удовольствие от сознания, что люди видят, до чего мы несчастны, нередко примиряет нас с нашими несчастьями.

    Обман

    Своим недоверием мы оправдываем чужой обман.

    Осуждение

    Мы любим осуждать людей за то, за что они осуждают нас.

    Покой

    Нигде не найти покоя тому, кто не нашёл его в самом себе.

    Покорность

    Высшее здравомыслие наименее здравомыслящих людей состоит в умении покорно следовать разумной указке других.

    Пороки

    Обладание несколькими пороками мешает нам предаться всецело одному из них.

    Поступки

    Наши поступки словно бы рождаются под счастливой или несчастливой звездой; ей они и обязаны большей частью похвал или порицаний, выпадающих на их долю.

    Правда

    Не следует обижаться на людей, утаивших от нас правду: мы и сами постоянно утаиваем её от себя.

    Предательство

    Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характёра.

    Привычки

    Легче пренебречь выгодой, чем отказаться от прихоти.

    Наши прихоти куда причудливее прихотей судьбы.

    Природа

    Ветер задувает свечу, но раздувает костёр.

    Природа, в заботе о нашем счастии, не только разумно устроила органы нашего тела, но ещё подарила нам гордость, - видимо, для того, чтобы избавить нас от печального сознания нашего несовершенства.

    Разговоры

    Никогда не бывает труднее говорить хорошо, как тогда, когда молчать стыдно.

    Разлука

    Разлука ослабляет лёгкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому, как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.

    Разум

    Каких только похвал не возносят благоразумию! Однако оно не способно уберечь нас даже от ничтожнейших превратностей судьбы.

    Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

    Ревность

    Ревность до некоторой степени разумна и справедлива, ибо она хочет сохранить нам наше достояние или то, что мы считаем таковым, между тем как зависть слепо негодует на то, что какое-то достояние есть и у наших ближних.

    Ревность питается сомнениями; она умирает или переходит в неистовство, как только сомнения превращаются в уверенность.

    Ревность всегда рождается вместе с любовью, но не всегда вместе с ней умирает.

    Скромность

    Скромность - худшая форма тщеславия

    Смерть

    Немногим людям дано постичь, что такое смерть; в большинстве случаев на неё идут не по обдуманному намерению, а по глупости и по заведённому обычаю, и люди чаще всего умирают потому, что не могут воспротивиться смерти.

    Ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть в упор.

    Смех

    Лучше смеяться, не будучи счастливым, чем умереть, не посмеявшись.

    Можно дать совет, но нельзя дать разума им воспользоваться.

    Сострадание

    Чаще всего сострадание - это способность увидеть в чужих несчастьях свои собственные, это - предчувствие бедствий, которые могут постигнуть и нас. Мы помогаем людям, чтобы они в свою очередь помогли нам; таким образом, наши услуги сводятся просто к благодеяниям, которые мы загодя оказываем самим себе.

    Справедливость

    Справедливость умеренного судьи свидетельствует лишь о его любви к своему высокому положению.

    У большинства людей любовь к справедливости - это просто боязнь подвергнуться несправедливости.

    Любовь к справедливости рождена живейшим беспокойством, как бы кто не отнял у нас нашего достояния; оно-то и побуждает людей так заботливо оберегать интересы ближнего, так уважать их и так усердно избегать несправедливых поступков. Этот страх принуждает их довольствоваться благами, дарованными им по праву рождения или прихоти судьбы, а не будь его, они беспрестанно совершали бы набеги на чужие владения.

    Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

    Философия

    Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.

    Характер

    У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка.

    Хитрость

    Можно быть хитрее другого, но нельзя быть хитрее всех.

    Человек

    В человеческом сердце происходит непрерывная смена страстей, и угасание одной из них почти всегда означает торжество другой.

    Гораздо легче узнать человека вообще, чем какого-либо в частности.

    Какими бы преимуществами природа ни наделила человека, создать из него героя она может, лишь призвав на помощь судьбу.

    Может ли человек с уверенностью сказать, чего он захочет в будущем, если он не способен понять, чего ему хочется сейчас?

    О заслугах человека следует судить не по его великим достоинствам, а по тому, как он их применяет.

    Себялюбие - это любовь человека к себе и ко всему, что составляет его благо.

    Человек никогда не бывает так счастлив или так несчастлив, как это кажется ему самому.

    Человек, неспособный на большое преступление, с трудом верит, что другие вполне на него способны.

    Чувства

    Скрыть наши истинные чувства труднее, чем изобразить несуществующие.

    на другие темы

    Благоприличие - наименее важный долг, а соблюдается строже всех других.

    Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.

    Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.

    Изящество для тела - это то же, что здравый смысл для ума.

    К новым знакомствам нас обычно толкает не столько усталость от старых или любовь к переменам, сколько неудовольство тем, что люди хорошо знакомые недостаточно нами восхищаются, и надежда на то, что люди мало знакомые будут восхищаться больше.

    Кто не способен на великое, тот щепетилен в мелочах.

    Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.

    Мало обладать выдающимися качествами, надо еще уметь ими пользоваться.

    Мы браним себя только для того, чтобы нас похвалили.

    Мы всегда побаиваемся показаться на глаза тому, кого любим, после того как нам случилось приволокнуться на стороне.

    Наше самолюбие больше страдает, когда порицают наши вкусы, чем когда осуждают наши взгляды.

    Ошибочно полагать, что можно обойтись без других, но ещё более ошибочно думать, что другие не могли бы обойтись без нас.

    Поистине ловок тот, кто умеет скрывать свою ловкость.

    Похвала полезна хотя бы потому, что укрепляет нас в добродетельных намерениях.

    Прежде чем мы посвятим своё сердце достижению какой-либо цели, давайте посмотрим, насколько счастливы те, кто уже достиг этой цели.

    Умеренность того, кому благоприятствует судьба, - это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.

    Умеренность - это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.

    Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели. На самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

    Я хочу есть и спать.

    1613-1680 г. Французский писатель.

      Франсуа де Ларошфуко

      Благодарность большинства людей - не более как скрытое ожидание еще больших благодеяний.

      Франсуа де Ларошфуко

      Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Бывает такая любовь, которая в высшем своем проявлении не оставляет места для ревности.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      В ревности больше себялюбия, чем любви.

      Франсуа де Ларошфуко

      В серьезных делах следует заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько о том, чтобы их не упускать.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Все жалуются на недостаточность своей памяти, но никто еще не пожаловался на нехватку здравого смысла.

      Франсуа де Ларошфуко

      Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

      Франсуа де Ларошфуко

      Все, что перестает удаваться, перестает и привлекать.

      Франсуа де Ларошфуко

      Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.

      Франсуа де Ларошфуко

      Если мы решили никогда не обманывать других, они то и дело будут обманывать нас.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Есть довольно много людей, презирающих богатство, но лишь немногие из них смогут расстаться с ним.

      Франсуа де Ларошфуко

      Желание говорить о себе и выказывать свои недостатки лишь с той стороны, с которой это нам всего выгоднее, - вот главная причина нашей искренности.

      Франсуа де Ларошфуко

      Зависть всегда продолжается дольше, нежели счастье тех, которым завидуют.

      Франсуа де Ларошфуко

      Изящество для тела - это то же, что здравый смысл для ума.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Истинная любовь похожа на привидение: все о ней говорят, но мало кто ее видел.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Как бы ни была редка истинная любовь, истинная дружба встречается еще реже.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестает жить, как только перестает надеяться или бороться.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Люди, которых мы любим, почти всегда более властны над нашей душой, нежели мы сами.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Мы презираем не тех, у кого есть пороки, а тех, у кого нет никаких добродетелей.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Мы так привыкли носить маски перед другими, что в конце концов стали носить маски даже перед собой.

      Франсуа де Ларошфуко

      Наделяет нас достоинствами природа, а помогает их проявить судьба.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Насмешка бывает часто признаком скудости ума: она является на помощь, когда недостает хороших доводов.

      Франсуа де Ларошфуко

      Настоящая дружба не знает зависти, а настоящая любовь - кокетства.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Недостатки иногда более простительны, чем средства, которыми пользуются для того, чтоб их скрыть.

      Франсуа де Ларошфуко

      Недостатки ума, как и недостатки внешности, с возрастом усугубляются.

      Франсуа де Ларошфуко

      Недоступность женщин - это один из их нарядов и уборов для увеличения своей красоты.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      О заслугах человека следует судить не по его великим достоинствам, а по тому, как он их применяет.

      Франсуа де Ларошфуко

      Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье - к несчастливому.

      Франсуа де Ларошфуко

      Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье – к несчастному.

      Франсуа де Ларошфуко

      Пока люди любят, они прощают.

      Франсуа де Ларошфуко

      Привычка постоянно хитрить - признак ограниченности ума, и почти всегда случается, что прибегающий к хитрости, чтобы прикрыть себя в одном месте, открывается в другом.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Разлука ослабляет легкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Судьбу считают слепой главным образом те, кому она не дарует удачи.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

      Франсуа де Ларошфуко

      Человек никогда не бывает так несчастлив, как ему кажется, или так счастлив, как ему хочется.

      Франсуа Ларошфуко

      Человек никогда не бывает так счастлив, как ему хочется, и так несчастлив, как ему кажется.

      Франсуа де Ларошфуко

      Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

      Франсуа де Ларошфуко

      Чтобы постичь окружающий нас мир, нужно знать его во всех подробностях, а так как этих подробностей почти бесчисленное множество, то и знания наши всегда поверхностны и несовершенны.

      Франсуа де Ларошфуко

      Ясный разум даёт душе то, что здоровье телу.

      Франсуа де Ларошфуко


    Беречь своё здоровье слишком строгим режимом - очень скучная болезнь.

    Больше всего оживляют беседу не ум, а доверие.

    Большинство женщин сдаётся не потому, что велика их страсть, а потому, что велика их слабость. Поэтому успех обычно имеют предприимчивые мужчины.

    Большинство людей в разговорах отвечают не на чужие суждения, а на собственные мысли.

    Большинство людей, считающих себя добрыми, только снисходительны или слабы.

    Бывают случаи в жизни, выпутаться из которых может помочь только глупость.

    В великих делах нужно не столько создавать обстоятельства, как пользоваться теми, какие оказались в наличии.

    Великие мысли приходят от великого чувства.

    Величавость - это непостижимое свойство тела, изобретённое для того, чтобы скрыть недостатки ума.

    В характере человека больше изъянов, чем в его уме.

    Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой ум.

    В дружбе и любви мы зачастую бываем счастливы тем, чего не ведаем, нежели тем, что знаем.

    Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.

    Гордость не хочет быть в долгу, а самолюбие не желает расплачиваться.

    Дают советы, но не дают благоразумия воспользоваться ими.

    Если бы нас не одолевала гордость, мы бы не жаловались на гордость в других.

    Если вы хотите иметь врагов, старайтесь превзойти своих друзей.

    Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их трогает, избегать споров о вещах им безразличных, редко задавать вопросы и никогда не давать повода думать, что вы умнее.

    Есть люди, к которым идут пороки, и другие, которых безобразят даже добродетели.

    Есть похвальные упрёки, как есть обличительные похвалы.

    Зависть всегда продолжается долее, нежели счастье тех, которым завидуют.

    Изящество для тела - это тоже, что здравый смысл для ума.

    Иные люди только потому и влюбляются, что наслышаны о любви.

    Иные недостатки, если ими умело пользоваться, сверкают ярче любых достоинств.

    Истинная любовь похожа на привидение: все о нём говорят, но мало кто видел.

    Как бы ни был мир неопределён и разнообразен, ему, однако, всегда присуща некая тайная связь и чёткий порядок, которые создаются провидением, заставляющим каждого занимать своё место и следовать своему назначению.

    Как только дурак похвалит нас, он уже не кажется нам так глуп.

    Как часто люди пользуются своим умом для совершения глупостей.

    Когда пороки покидают нас, мы стараемся уверить себя, что это мы покинули их.

    Кто излечивается от любви первым - излечивается всегда полнее.

    Кто никогда не совершал безрассудств, тот не так мудр, как ему кажется.

    Кто слишком усерден в малом, тот обычно становится неспособен к великому.

    Лесть - это фальшивая монета, находящаяся в обращении благодаря нашему тщеславию.

    Лицемерие - это та дань, которую порок принуждён платить добродетели.

    Ложь иной раз так ловко прикидывается истиной, что не поддаться обману значило бы изменить здравому смыслу.

    Лень незаметно подтачивает наши стремления и достоинства.

    Легче познать людей вообще, чем одного человека в частности.

    Легче пренебречь выгодой, чем отказаться от прихоти.

    Люди злословят обычно не из дурных намерений, а из тщеславия.

    Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина была на одной стороне.

    Любовники только потому не скучают друг с другом, что они всё время говорят о себе.

    Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестаёт жить, как только перестаёт надеяться и бояться.

    Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума всё замечают и не на что не обижаются.

    Люди недалёкие обычно осуждают то, что выходит за пределы их кругозора.

    Людские страсти - это всего лишь разные склонности людского себялюбия.

    Можно дать другому разумный совет, но нельзя научить его разумному поведению.

    Мы редко до конца понимаем, чего мы в действительности хотим.

    Мы потому так нетерпимы к чужому тщеславию, что оно уязвляет наше собственное.

    Мы охотно сознаёмся в маленьких недостатках, желая этим сказать, что более важных у нас нет.

    Мы пытаемся гордиться теми недостатками, от которых не хотим исправиться.

    Мы считаем здравомыслящими только тех людей, которые во всём с нами согласны.

    Мы смешны не столько теми качествами, которыми обладаем, сколько теми, которые стараемся показать, не имея их.

    Мы сознаёмся в своих недостатках только под давлением тщеславия.

    Мы чаще всего потому превратно судим о сентенциях, доказывающих лживость людских добродетелей, что наши собственные добродетели всегда кажутся нам истинными.

    Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему.

    Нам приятнее видеть не тех людей, которые нам благодетельствуют, а тех, кому благодетельствуем мы.

    Не доверять друзьям позорнее, чем быть ими обманутым.

    Нельзя достигнуть высокого положения в обществе, не имея хоть каких-нибудь достоинств.

    Не может отвечать за свою храбрость человек, который никогда не подвергался опасности.

    Наша мудрость так же подвластна случаю, как и наше богатство.

    Не один льстец не льстит так искусно, как самолюбие.

    Ненависть и лесть - подводные камни, о которые разбивается истина.

    Невозмутимость мудрецов - это всего лишь умение скрывать свои чувства в глубине сердца.

    Нет более несносных глупцов, чем те, которые не совсем лишены ума.

    Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.

    Ничто так не мешает естественности, как желание казаться естественным.

    Обладание несколькими пороками мешает нам предаться всецело одному из них.

    Одинаково трудно угодить и тому, кто любит очень сильно, и тому, кто совсем не любит.

    О достоинствах человека нужно судить не по его хорошим качествам, а потому, как он ими пользуется.

    Обмануть человека легче всего, когда он хочет обмануть нас.

    Одних своекорыстие ослепляет, другим открывает глаза.

    О достоинствах людей мы судим по их отношению к нам.

    Порой человек бывает так же мало похож на себя, как и на других.

    Потеряв надежду обнаружить разум у окружающих, мы уже и сами не стараемся его сохранить.

    Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характера.

    Привычка постоянно хитрить - признак ограниченности ума, и почти всегда случается, что прибегающий к хитрости, чтобы прикрыть себя в одном месте, раскрывается в другом.

    Признак истинного достоинства человека в том, что даже завистники вынуждены хвалить его.

    Приличия - это наименее важный из всех законов общества и наиболее чтимый.

    Радости и несчастья, которые мы испытываем, зависят не от размеров случившегося, а от нашей чувствительности.

    Самое большое зло, какое нам может сделать враг, это приучить наше сердце к ненависти.

    Самые смелые и самые разумные люди - это те, которые под любым предлогом избегают мыслей о смерти.

    Своим недоверием мы оправдываем чужой обман.

    Скрыть наши истинные чувства труднее, чем изображать несуществующие.

    Сострадание обессиливает душу.

    Суждения наших врагов о нас ближе к истине, чем наши собственные.

    Счастливое или несчастливое состояние людей зависит от физиологии не меньше, чем от судьбы.

    Счастье никому не кажется таким слепым, как тем, кому оно ни разу не улыбнулось.

    Те, кому довелось пережить большие страсти, потом всю жизнь и радуются своему исцелению и горюет о нём.

    Только зная наперёд свою судьбу, мы могли бы поручиться за своё поведение.

    Только у великих людей бывают великие пороки.

    Тот, кто думает, что сможет обойтись без других, сильно ошибается; но тот, кто думает, что другие не могут обойтись без него, ошибается ещё сильнее.

    Умеренность людей, достигших вершины удачи, - это желание казаться выше своей судьбы.

    Умный человек может быть влюблён как безумный, но не как дурак.

    У нас больше силы, чем воли, и мы часто, для того только, чтобы оправдаться в собственных глазах, находим многое невозможным для нас.

    Человек, которому никто не нравится, гораздо более несчастлив, чем тот, который никому не нравится.

    Чтобы стать великим человеком, нужно уметь искусно пользоваться всем, что предлагает судьба.

    Ясный разум даёт душе то, что здоровье телу.

    Франсуа де Ларошфуко

    1. Чтобы оправдать себя в своих же глазах, мы часто сознаемся, что бессильны достичь чего-то; в действительности же мы не бессильны, а безвольны

    2. Читать наставления людям, совершившим поступки, как правило, нас заставляет не доброта, а гордость; их мы укоряем даже не для того, чтобы исправить, а лишь для того, чтобы убедить в нашей собственной непогрешимости

    3. Чрезмерно усердный в малом обычно становится неспособным к великому

    4. Нам недостает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка

    5. Нас радует не то, что нас окружает, а наше отношение к этому, и мы чувствуем себя счастливыми, когда у нас есть то, что мы сами любим, а не то, что другие считают достойным любви

    6. Как бы ни гордились люди своими свершениями, последние часто бывают следствием не великих замыслов, а обычного случая

    7. Счастье и несчастье человека зависят не только от его судьбы, сколько от его характера

    8. Изящество для тела – это то же самое, что здравомыслие для ума

    9. Даже самое искусное притворство не поможет долго скрывать любовь, когда она есть, или изображать ее, когда ее нет

    10. Если судить о любви по обычным ее проявлениям, она больше похожа на вражду, чем на дружбу

    11. Ни один человек, перестав любить, не может избежать чувства стыда за прошедшую любовь

    12. Любовь несет людям столько же благ, сколько и бед

    13. Все жалуются на свою память, но никто не сетует на свой разум

    14. Люди не могли бы жить в обществе, если бы у них не было возможности водить друг друга за нос

    15. Действительно необыкновенными качествами наделен тот, кто сумел заслужить похвалу своих завистников

    16. С такой щедростью, как мы раздаем советы, мы не раздаем больше ничего

    17. Чем сильнее мы любим женщину, тем сильнее склонны ее ненавидеть

    18. Делая вид, что мы попали в приготовленную для нас ловушку, мы проявляем действительно утонченную хитрость, так как обмануть человека легче всего тогда, когда он хочет обмануть вас

    19. Намного легче проявить мудрость в чужих делах, чем в своих собственных

    20. Нам легче управлять людьми, чем помешать им управлять нами

    21. Природа наделяет нас добродетелями, а помогает их проявить судьба

    22. Есть люди, отталкивающие при всех их достоинствах, а есть привлекательные, несмотря на их недостатки

    23. Лесть – это фальшивая монета, имеющая хождение только из-за нашего тщеславия

    24. Обладать многими достоинствами мало – важно уметь их использовать

    25. Достойные люди уважают нас за наши добродетели, толпа же – за благосклонность судьбы

    26. Общество часто награждает видимость достоинств, чем сами достоинства

    27. Намного полезнее было бы применить все силы нашего разума на то, чтобы достойно переживать несчастья, выпавшие на нашу долю, чем на то, чтобы предугадывать несчастья, которые еще только могут произойти

    28. Стремление к славе, боязнь позора, погоня за богатством, жажда устроить жизнь как можно более удобно и приятно, стремление унизить других – вот что зачастую лежит в основе доблести, так восхваляемой людьми

    29. Высшая доблесть заключается в том, чтобы совершать в одиночестве то, но что люди решаются только в присутствии многих свидетелей

    30. Похвалы за доброту достоин только тот человек, которому достает твердости характера на то, чтобы иной раз быть злым; в противном случае доброта чаще всего говорит лишь о бездеятельности или о недостатке воли

    31. Причинять людям зло в большинстве случаев не настолько опасно, как делать им слишком много добра

    32. Чаще всего тяготят окружающих те люди, которые считают, что они ни для кого не являются обузой

    33. Настоящий ловкач – это тот, кто умеет скрывать собственную ловкость

    34. Великодушие всем пренебрегает, чтобы завладеть всем

    36. Настоящее красноречие – это умение сказать все, что нужно, и не больше, чем нужно

    37. Всякий человек, кем бы он ни был, старается напустить на себя такой вид и надеть такую маску, чтобы его приняли за того, кем он хочет казаться; поэтому можно сказать, что общество состоит их одних только масок

    38. Величавость – это хитрая уловка тела, изобретенная для того, чтобы скрыть недостатки ума

    39. Так называемая щедрость основана обычно на тщеславии, которое нам дороже всего, что мы дарим

    40. Люди потому так охотно верят дурному, не стараясь вникнуть в суть, что они тщеславны и ленивы. Им хочется отыскать виноватых, но они не стремятся утруждать себя разбором совершенного проступка

    41. Каким бы прозорливым ни был человек, ему не дано постигнуть всего зла, которое он творит

    42. Иногда ложь так ловко прикидывается истиной, что не поддаться обману значило бы изменить здравому смыслу

    43. Показная простота – это утонченное лицемерие

    44. Можно утверждать, что у человеческих характеров, как и у некоторых зданий, несколько фасадов, причем не все они имеют приятный вид

    45. Чего мы на самом деле хотим, мы понимаем крайне редко

    46. Благодарность большинства людей вызвана тайным желанием добиться еще больших благодеяний

    47. Практически все люди расплачиваются за мелкие одолжения, большинство бывает признательными за незначительные, но почти никто не чувствует благодарности за крупные.

    48. Каких бы похвал мы ни слышали в свой адрес, мы не находим в них ничего для себя нового

    49. Часто мы относимся снисходительно к тем, кто тяготит нас, но ни разу не бываем снисходительны к тем, кому в тягость мы сами

    50. Превозносить свои добродетели наедине с самим собою настолько же разумно, насколько глупо похваляться ими перед окружающими

    51. В жизни случаются такие ситуации, выпутаться из которых можно только с помощью немалой доли безрассудства

    52. Какова причина того, что мы запоминаем во всех деталях то, что с нами произошло, но не в состоянии запомнить, сколько раз мы рассказывали об этом одному и тому же человеку?

    53. Огромное удовольствие, с которым мы говорим о себе, должно было бы заронить в наши души подозрение, что собеседники его вовсе не разделяют

    54. Сознаваясь в мелких недостатках, мы тем самым пытаемся убедить общество в том, что у нас нет более существенных

    55. Чтобы стать великим человеком, нужно уметь ловко пользоваться шансом, который предлагает судьба

    56. Здравомыслящими мы считаем лишь тех людей, которые во всем с нами согласны

    57. Многие недостатки, если ими умело пользоваться, сверкают ярче любых достоинств

    58. Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума все замечают и ни на что не обижаются

    59. С каким бы недоверием мы ни относились к своим собеседникам, нам все же кажется, что с нами они более искренни, чем с другими

    60. Трусам, как правило, не дано оценить силу собственного страха

    61. Молодым людям обычно кажется, что их поведение естественно, в то время как на самом деле они ведут себя грубо и невоспитанно

    62. Люди неглубокого ума часто обсуждают все, что выходит за пределы их понимания

    63. Настоящая дружба не знает зависти, а настоящая любовь – кокетства

    64. Ближнему можно дать дельный совет, но нельзя научить его разумному поведению

    65. Все, что перестает получаться, перестает и интересовать нас

    67. Если тщеславие и не разбивает до основания все наши достоинства, то, во всяком случае, оно их колеблет

    68. Часто бывает легче перенести обман, чем услышать о себе всю правду

    69. Достоинствам не всегда присуща величавость, однако величавости всегда присущи какие-либо достоинства

    70. Величавость так же к лицу добродетели, как драгоценное украшение к лицу красивой женщине

    71. В самом смешном положении оказываются те пожилые женщины, которые помнят, что когда-то были привлекательными, но забыли, что давно уже утратили былую красоту

    72. За свои самые благородные поступки нам часто приходилось бы краснеть, если бы окружающие знали о наших побуждениях

    73. Не способен долгое время нравиться тот, кто умен на один лад

    74. Ум служит нам обычно лишь для того, чтобы смело делать глупости

    75. Как очарование новизны, так и долгая привычка, при всей противоположности, одинаково мешают нам видеть недостатки наших друзей

    76. Влюбленная женщина скорее простит большую нескромность, чем маленькую неверность

    77. Ничто так не препятствует естественности, как желание казаться естественным

    78. Чистосердечно хвалить добрые дела – значит, до некоторой степени принимать в них участие

    79. Вернейший признак высоких добродетелей – от самого рождения не знать зависти

    80. Легче познать людей вообще, чем одного человека в частности

    81. О достоинствах человека нужно судить не по его хорошим качествам, а по тому, как он их использует

    82. Иногда мы бываем чересчур благодарными, порою расплачиваясь с друзьями за сделанное нам добро, мы еще оставляем их у себя в долгу

    83. У нас нашлось бы очень мало страстных желаний, если бы мы точно знали, чего мы хотим

    84. Как в любви, так и в дружбе нам чаще доставляет удовольствие то, чего мы не знаем, нежели то, о чем нам известно

    85. Мы стараемся вменить себе в заслугу те недостатки, которые не желаем исправлять

    87. В серьезных делах необходимо заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько о том, чтобы их не упускать

    88. То, что думают о нас наши враги, ближе к истине, чем наше собственное мнение

    89. Мы и не представляем себе, на что нас могут толкнуть наши страсти

    90. Сочувствие врагам, попавшим в беду, чаще всего бывает вызвано не столько добротой, сколько тщеславием: мы сочувствуем им для того, чтобы показать наше над ними превосходство

    91. Из недостатков зачастую складываются великие таланты

    92. Ничье воображение не способно придумать такого множества противоречивых чувств, какие обычно уживаются в одном человеческом сердце

    93. Подлинную мягкость могут проявлять только люди с твердым характером: у остальных же их кажущаяся мягкость – это, как правило, обычная слабость, которая легко становится озлобленностью

    94. Спокойствие нашей души или ее смятение зависит не столько от важных событий нашей жизни, сколько от удачного или неприятного для нас сочетания житейских мелочей

    95. Не слишком широкий ум, но здравый в результате не так утомителен для собеседника, нежели ум обширный, однако запутанный

    96. Существуют причины, по которым можно питать отвращение к жизни, но нельзя презирать смерть

    97. Не стоить думать, что смерть и вблизи покажется нам такой же, какой мы видели ее издали

    98. Разум слишком слаб, чтобы при встрече со смертью мы могли на него опереться

    99. Таланты, которыми Бог наделил людей, так же разнообразны, как деревья, которыми он украсил землю, и у каждого – особенные свойства и одному лишь ему присущие плоды. Поэтому самое лучшее грушевое дерево не родит даже дрянных яблок, а самый талантливый человек пасует перед делом, хотя и заурядным, но дающимся только тому, кто к этому делу способен. По этой причине сочинять афоризмы, когда не имеешь к этому занятию хотя бы небольшого таланта не менее смехотворно, чем ожидать, что на грядке, где не высажены луковицы, зацветут тюльпаны

    100. Мы потому готовы поверить любым рассказам о недостатках наших ближних, что всего легче верить желаемому

    101. Надежда и боязнь неразлучны: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни

    102. Не стоит обижаться на людей, утаивших от нас правду: мы и сами постоянно утаиваем ее от себя

    103. Конец добра знаменует начало зла, а конец зла – начало добра

    104. Философы порицают богатство только потому, что мы плохо им распоряжаемся. От нас одних зависит, как приобретать, как пускать его в ход, не служа при этом пороку. Вместо того, чтобы с помощью богатства поддерживать и питать злодеяния, как с помощью дров питают пламя, мы могли бы отдать его на служение добродетелям, придав им тем самым и блеск, и привлекательность

    105. Крушение всех надежд человека приятно всем: и его друзьям, и недругам

    106. Окончательно соскучившись, мы перестаем скучать

    107. Подлинному самобичеванию подвергает себя только тот, кто никому об этом не сообщает; в противном случае все облегчается тщеславием

    108. Мудрый человек счастлив, довольствуясь малым, а глупцу всего мало: вот почему все люди несчастны

    109. Ясный разум дает душе то, что здоровье – телу

    110. Любовники начинают видеть недостатки своих любовниц, лишь, когда их чувству приходит конец

    111. Благоразумие и любовь не созданы друг для друга: по мере того, как растет любовь, уменьшается благоразумие

    112. Мудрый человек понимает, что лучше запретить себе увлечение, чем потом с ним бороться

    113. Намного полезнее изучать не книги, а людей

    114. Как правило, счастье находит счастливого, а несчастье – несчастного

    115. Кто любит слишком сильно, тот долго не замечает, что он сам уже не любим

    116. Мы браним себя только для того, чтобы нас кто-нибудь похвалил

    117. Скрыть наши истинные чувства намного труднее, чем изобразить несуществующие

    118. Намного несчастнее тот, кому никто не нравится, чем тот, кто не нравится никому

    119. Человек, осознающий, какие беды могли обрушиться на него, тем самым уже в некоторой мере счастлив

    120. Тому, кто не нашел покоя в себе, не найти его нигде

    121. Человек никогда не бывает настолько несчастным, как ему того хотелось бы

    122. Не в нашей воле полюбить или разлюбить, поэтому ни любовник не вправе жаловаться на легкомыслие своей любовницы, ни она - на непостоянство

    123. Когда мы перестаем любить, нам доставляет радость, что нам изменяют, так как тем самым нас освобождают от необходимости хранить верность

    124. В неудачах наших близких друзей мы находим нечто даже приятное для себя

    125. Утратив надежду обнаружить разум у окружающих, мы уже сами не стараемся его хранить.

    126. Никто так не торопит других, как лентяи: ублажив собственную лень, они хотят казаться усердными

    127. У нас столько же оснований жаловаться на людей, помогающих нам познать себя, как у афинского безумца сетовать на врача, который вылечил его от ложной уверенности, что он – богач

    128. Себялюбие наше таково, что его не способен перещеголять ни один льстец

    129. Обо всех наших добродетелях можно сказать то же самое, что сказал однажды некий итальянский поэт о порядочных женщинах: чаще всего они просто умело притворяются порядочными

    130. В собственных пороках мы сознаемся только под давлением тщеславия

    131. Богатые погребальные обряды не столько увековечивают достоинства мертвых, сколько ублажают тщеславие живых

    132. Чтобы организовать заговор, нужна непоколебимая отвага, а чтобы стойко переносить опасности войны, достаточно обычного мужества

    133. Человек, который никогда не подвергался опасности, не может отвечать за собственную храбрость

    134. Людям гораздо легче ограничить свою благодарность, чем свои надежды и желания

    135. Подражание всегда несносно, и подделка нам неприятна теми самыми чертами, которые так пленяют в оригинале

    136. Глубина нашей скорби об утраченных друзьях сообразна не столько их достоинствам, сколько нашей собственной потребности в этих людях, а также тому, как высоко они оценивали наши добродетели

    137. Мы с трудом верим в то, что лежит за пределами нашего кругозора

    138. Истинность – вот первооснова и суть красоты и совершенства; прекрасно и совершенно только то, что, обладая всем, чем должно обладать, поистине таково, каким и должно быть

    139. Случается, что прекрасные произведения более привлекательны, когда они несовершенны, чем когда слишком закончены

    140. Великодушие – это благородное усилие гордости, с помощью которого человек овладевает собой, тем самым овладевая и всем вокруг

    141. Леность – это самая непредсказуемая из наших страстей. Несмотря на то, что власть ее над нами неощутима, а ущерб, наносимый ею, глубоко скрыт от наших глаз, нет страсти более пылкой и зловредной. Если мы внимательно присмотримся к ее влиянию, то убедимся, что она неизменно ухитряется завладеть всеми нашими чувствами, желаниями и наслаждениями: она – как рыба-прилипала, останавливающая огромные суда, как мертвый штиль, более опасный для важнейших наших дел, чем любые рифы и штормы. В ленивом покое душа находит тайную усладу, ради которой мы мгновенно забываем о самых пылких наших устремлениях и самых твердых наших намерениях. Наконец, чтобы дать истинное представление об этой страсти, добавим, что леность – это такой сладостный мир души, который утешает ее во всех утратах и заменяет все блага

    142. Каждый любит изучать других, но никто не любит быть изученным

    143. Какая это скучная болезнь – оберегать собственное здоровье слишком строгим режимом!

    144. Большинство женщин сдается не потому, что их страсть так сильна, а потому, что они слабы. По этой причине предприимчивые мужчины всегда имеют такой успех, хотя они вовсе не самые привлекательные

    145. Самое верное средство разжечь в другом страсть – это самому хранить холод

    146. Верх здравомыслия наименее здравомыслящих людей заключается в умении безропотно следовать разумной указке других

    147. Люди стремятся достичь житейских благ и удовольствий за счет своих ближних

    148. Скорее всего наскучивает тот, кто убежден, будто он никому не может наскучить

    149. Маловероятно, чтобы у нескольких человек были одинаковые стремления, однако необходимо, чтобы стремления каждого из них не противоречили друг другу

    150. Все мы, за малыми исключениями, опасаемся предстать перед ближними такими, каковы мы на самом деле

    151. Мы много теряем, присваивая манеру, нам чуждую

    152. Люди пытаются казаться иными, чем есть на самом деле, вместо того, чтобы стать такими, какими они хотят казаться

    153. Многие люди не только готовы отказаться от присущей им манеры держаться ради той, которую считают соответствующей достигнутому положению и сану, - они, еще только мечтая о возвышении, заранее начинают вести себя так, словно уже возвысились. Сколько полковников ведут себя, как маршалы Франции, сколько судейских напускают на себя вид канцлеров, сколько горожанок играют роль герцогинь!

    154. Люди думают не о тех словах, которым внимают, а о тех, которые жаждут произнести

    155. Говорить о себе и ставить себя в пример нужно как можно реже

    156. Благоразумно поступает тот, кто не исчерпывает сам предмета беседы и дает возможность другим что-то еще придумать и досказать

    157. С каждым надо разговаривать о близких ему предметах и только тогда, когда это уместно

    158. Если сказать нужное слово в нужный момент – большое искусство, то промолчать вовремя - искусство еще большее. Красноречивым молчанием можно иногда выразить согласие, и неодобрение; бывает молчание насмешливое, а бывает и почтительное

    159. Обычно люди становятся откровенными из-за тщеславия

    160. На свете мало тайн хранимых вечно

    161. Великие образцы породили отвратительное количество копий

    162. Старики так любят давать хорошие советы, потому что уже не могут подавать дурные примеры

    163. Мнения наших врагов о нас гораздо ближе к истине, чем наши собственные мнения

      Франсуа де Ларошфуко

      Благодарность большинства людей - не более как скрытое ожидание еще больших благодеяний.

      Франсуа де Ларошфуко

      Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Бывает такая любовь, которая в высшем своем проявлении не оставляет места для ревности.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      В ревности больше себялюбия, чем любви.

      Франсуа де Ларошфуко

      В серьезных делах следует заботиться не столько о том, чтобы создавать благоприятные возможности, сколько о том, чтобы их не упускать.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Все жалуются на недостаточность своей памяти, но никто еще не пожаловался на нехватку здравого смысла.

      Франсуа де Ларошфуко

      Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

      Франсуа де Ларошфуко

      Все, что перестает удаваться, перестает и привлекать.

      Франсуа де Ларошфуко

      Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.

      Франсуа де Ларошфуко

      Если мы решили никогда не обманывать других, они то и дело будут обманывать нас.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Есть довольно много людей, презирающих богатство, но лишь немногие из них смогут расстаться с ним.

      Франсуа де Ларошфуко

      Желание говорить о себе и выказывать свои недостатки лишь с той стороны, с которой это нам всего выгоднее, - вот главная причина нашей искренности.

      Франсуа де Ларошфуко

      Зависть всегда продолжается дольше, нежели счастье тех, которым завидуют.

      Франсуа де Ларошфуко

      Изящество для тела - это то же, что здравый смысл для ума.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Истинная любовь похожа на привидение: все о ней говорят, но мало кто ее видел.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Как бы ни была редка истинная любовь, истинная дружба встречается еще реже.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестает жить, как только перестает надеяться или бороться.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Люди, которых мы любим, почти всегда более властны над нашей душой, нежели мы сами.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Мы презираем не тех, у кого есть пороки, а тех, у кого нет никаких добродетелей.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Мы так привыкли носить маски перед другими, что в конце концов стали носить маски даже перед собой.

      Франсуа де Ларошфуко

      Наделяет нас достоинствами природа, а помогает их проявить судьба.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Насмешка бывает часто признаком скудости ума: она является на помощь, когда недостает хороших доводов.

      Франсуа де Ларошфуко

      Настоящая дружба не знает зависти, а настоящая любовь - кокетства.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Недостатки иногда более простительны, чем средства, которыми пользуются для того, чтоб их скрыть.

      Франсуа де Ларошфуко

      Недостатки ума, как и недостатки внешности, с возрастом усугубляются.

      Франсуа де Ларошфуко

      Недоступность женщин - это один из их нарядов и уборов для увеличения своей красоты.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      О заслугах человека следует судить не по его великим достоинствам, а по тому, как он их применяет.

      Франсуа де Ларошфуко

      Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье - к несчастливому.

      Франсуа де Ларошфуко

      Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье – к несчастному.

      Франсуа де Ларошфуко

      Пока люди любят, они прощают.

      Франсуа де Ларошфуко

      Привычка постоянно хитрить - признак ограниченности ума, и почти всегда случается, что прибегающий к хитрости, чтобы прикрыть себя в одном месте, открывается в другом.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Разлука ослабляет легкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Судьбу считают слепой главным образом те, кому она не дарует удачи.

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Франсуа де Ларошфуко

      Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

      Франсуа де Ларошфуко

      Человек никогда не бывает так несчастлив, как ему кажется, или так счастлив, как ему хочется.

      Франсуа Ларошфуко

      Человек никогда не бывает так счастлив, как ему хочется, и так несчастлив, как ему кажется.

      Франсуа де Ларошфуко

      Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

      Франсуа де Ларошфуко

      Чтобы постичь окружающий нас мир, нужно знать его во всех подробностях, а так как этих подробностей почти бесчисленное множество, то и знания наши всегда поверхностны и несовершенны.

      Франсуа де Ларошфуко

      Ясный разум даёт душе то, что здоровье телу.

      Франсуа де Ларошфуко


    Беречь своё здоровье слишком строгим режимом - очень скучная болезнь.

    Больше всего оживляют беседу не ум, а доверие.

    Большинство женщин сдаётся не потому, что велика их страсть, а потому, что велика их слабость. Поэтому успех обычно имеют предприимчивые мужчины.

    Большинство людей в разговорах отвечают не на чужие суждения, а на собственные мысли.

    Большинство людей, считающих себя добрыми, только снисходительны или слабы.

    Бывают случаи в жизни, выпутаться из которых может помочь только глупость.

    В великих делах нужно не столько создавать обстоятельства, как пользоваться теми, какие оказались в наличии.

    Великие мысли приходят от великого чувства.

    Величавость - это непостижимое свойство тела, изобретённое для того, чтобы скрыть недостатки ума.

    В характере человека больше изъянов, чем в его уме.

    Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой ум.

    В дружбе и любви мы зачастую бываем счастливы тем, чего не ведаем, нежели тем, что знаем.

    Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.

    Гордость не хочет быть в долгу, а самолюбие не желает расплачиваться.

    Дают советы, но не дают благоразумия воспользоваться ими.

    Если бы нас не одолевала гордость, мы бы не жаловались на гордость в других.

    Если вы хотите иметь врагов, старайтесь превзойти своих друзей.

    Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их трогает, избегать споров о вещах им безразличных, редко задавать вопросы и никогда не давать повода думать, что вы умнее.

    Есть люди, к которым идут пороки, и другие, которых безобразят даже добродетели.

    Есть похвальные упрёки, как есть обличительные похвалы.

    Зависть всегда продолжается долее, нежели счастье тех, которым завидуют.

    Изящество для тела - это тоже, что здравый смысл для ума.

    Иные люди только потому и влюбляются, что наслышаны о любви.

    Иные недостатки, если ими умело пользоваться, сверкают ярче любых достоинств.

    Истинная любовь похожа на привидение: все о нём говорят, но мало кто видел.

    Как бы ни был мир неопределён и разнообразен, ему, однако, всегда присуща некая тайная связь и чёткий порядок, которые создаются провидением, заставляющим каждого занимать своё место и следовать своему назначению.

    Как только дурак похвалит нас, он уже не кажется нам так глуп.

    Как часто люди пользуются своим умом для совершения глупостей.

    Когда пороки покидают нас, мы стараемся уверить себя, что это мы покинули их.

    Кто излечивается от любви первым - излечивается всегда полнее.

    Кто никогда не совершал безрассудств, тот не так мудр, как ему кажется.

    Кто слишком усерден в малом, тот обычно становится неспособен к великому.

    Лесть - это фальшивая монета, находящаяся в обращении благодаря нашему тщеславию.

    Лицемерие - это та дань, которую порок принуждён платить добродетели.

    Ложь иной раз так ловко прикидывается истиной, что не поддаться обману значило бы изменить здравому смыслу.

    Лень незаметно подтачивает наши стремления и достоинства.

    Легче познать людей вообще, чем одного человека в частности.

    Легче пренебречь выгодой, чем отказаться от прихоти.

    Люди злословят обычно не из дурных намерений, а из тщеславия.

    Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина была на одной стороне.

    Любовники только потому не скучают друг с другом, что они всё время говорят о себе.

    Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестаёт жить, как только перестаёт надеяться и бояться.

    Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам; люди большого ума всё замечают и не на что не обижаются.

    Люди недалёкие обычно осуждают то, что выходит за пределы их кругозора.

    Людские страсти - это всего лишь разные склонности людского себялюбия.

    Можно дать другому разумный совет, но нельзя научить его разумному поведению.

    Мы редко до конца понимаем, чего мы в действительности хотим.

    Мы потому так нетерпимы к чужому тщеславию, что оно уязвляет наше собственное.

    Мы охотно сознаёмся в маленьких недостатках, желая этим сказать, что более важных у нас нет.

    Мы пытаемся гордиться теми недостатками, от которых не хотим исправиться.

    Мы считаем здравомыслящими только тех людей, которые во всём с нами согласны.

    Мы смешны не столько теми качествами, которыми обладаем, сколько теми, которые стараемся показать, не имея их.

    Мы сознаёмся в своих недостатках только под давлением тщеславия.

    Мы чаще всего потому превратно судим о сентенциях, доказывающих лживость людских добродетелей, что наши собственные добродетели всегда кажутся нам истинными.

    Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему.

    Нам приятнее видеть не тех людей, которые нам благодетельствуют, а тех, кому благодетельствуем мы.

    Не доверять друзьям позорнее, чем быть ими обманутым.

    Нельзя достигнуть высокого положения в обществе, не имея хоть каких-нибудь достоинств.

    Не может отвечать за свою храбрость человек, который никогда не подвергался опасности.

    Наша мудрость так же подвластна случаю, как и наше богатство.

    Не один льстец не льстит так искусно, как самолюбие.

    Ненависть и лесть - подводные камни, о которые разбивается истина.

    Невозмутимость мудрецов - это всего лишь умение скрывать свои чувства в глубине сердца.

    Нет более несносных глупцов, чем те, которые не совсем лишены ума.

    Нет ничего глупее желания всегда быть умнее всех.

    Ничто так не мешает естественности, как желание казаться естественным.

    Обладание несколькими пороками мешает нам предаться всецело одному из них.

    Одинаково трудно угодить и тому, кто любит очень сильно, и тому, кто совсем не любит.

    О достоинствах человека нужно судить не по его хорошим качествам, а потому, как он ими пользуется.

    Обмануть человека легче всего, когда он хочет обмануть нас.

    Одних своекорыстие ослепляет, другим открывает глаза.

    О достоинствах людей мы судим по их отношению к нам.

    Порой человек бывает так же мало похож на себя, как и на других.

    Потеряв надежду обнаружить разум у окружающих, мы уже и сами не стараемся его сохранить.

    Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характера.

    Привычка постоянно хитрить - признак ограниченности ума, и почти всегда случается, что прибегающий к хитрости, чтобы прикрыть себя в одном месте, раскрывается в другом.

    Признак истинного достоинства человека в том, что даже завистники вынуждены хвалить его.

    Приличия - это наименее важный из всех законов общества и наиболее чтимый.

    Радости и несчастья, которые мы испытываем, зависят не от размеров случившегося, а от нашей чувствительности.

    Самое большое зло, какое нам может сделать враг, это приучить наше сердце к ненависти.

    Самые смелые и самые разумные люди - это те, которые под любым предлогом избегают мыслей о смерти.

    Своим недоверием мы оправдываем чужой обман.

    Скрыть наши истинные чувства труднее, чем изображать несуществующие.

    Сострадание обессиливает душу.

    Суждения наших врагов о нас ближе к истине, чем наши собственные.

    Счастливое или несчастливое состояние людей зависит от физиологии не меньше, чем от судьбы.

    Счастье никому не кажется таким слепым, как тем, кому оно ни разу не улыбнулось.

    Те, кому довелось пережить большие страсти, потом всю жизнь и радуются своему исцелению и горюет о нём.

    Только зная наперёд свою судьбу, мы могли бы поручиться за своё поведение.

    Только у великих людей бывают великие пороки.

    Тот, кто думает, что сможет обойтись без других, сильно ошибается; но тот, кто думает, что другие не могут обойтись без него, ошибается ещё сильнее.

    Умеренность людей, достигших вершины удачи, - это желание казаться выше своей судьбы.

    Умный человек может быть влюблён как безумный, но не как дурак.

    У нас больше силы, чем воли, и мы часто, для того только, чтобы оправдаться в собственных глазах, находим многое невозможным для нас.

    Человек, которому никто не нравится, гораздо более несчастлив, чем тот, который никому не нравится.

    Чтобы стать великим человеком, нужно уметь искусно пользоваться всем, что предлагает судьба.

    Ясный разум даёт душе то, что здоровье телу.

    Франсуа де Ларошфуко

    Читать еще: